А что за экспозицией?. 1977. Автор: Е. Ракитина
Наряду с интересными работами в экспозиции было много и таких, которые явно не удовлетворяли ни взыскательное жюри, ни строгих коллег-художииков.
Привычно и понятно желание найти причины, объяснить неудовлетворенность определенными работами, представленными на выставке, самой приверженностью художника к тому или иному способу пластического изъяснения. Аргументов против той или иной манеры выражения сценической идеи может быть сколько угодно. Один из распространенных, например, тот, что надоели, приелись фактуры: дерево, железо, холст, мешковина, рогожа. Но в залах выставки мы видели великолепные образцы макетов, сделанных с глубоким ощущением культуры этих же материалов, макетов, в которых создавалась среда, передающая смысл драматургии, ее поэзию — работы Э. Кочергина, Д. Боровского, Д. Лидера, М. Китаева, Д. Матайтене, В. Мазураса, А. Орлова, В. Фомина. А рядом — демонстрировались макеты, вроде бы основанные на тех же самых принципах, но лишенные и подлинности, и настоящей культуры в обращении с материалом.
Может быть, упала культура живописного эскиза? Но, пожалуй, в каждом из разделов Триеннале были прекрасные по своим живописным достоинствам вещи. Причем не только у признанных мастеров старшего поколения, таких, как С. Юиович, А. Лушин, А. Васильев, но и у художников среднего поколения, и у молодых. И здесь же — эскизы, которые лишь условно могут называться живописными, хотя и написаны маслом или темперой на холсте или картоне, лишенные поэтических качеств живописи — тонкости, эмоциональности.
Может быть, мешает приверженность к декоративности — поверхностной, хотя и не лишенной эффектности, когда художник ограничивает себя оформительскими, так сказать, фасадными задачами, не пытаясь проникнуть в суть явления? Но на выставке экспонировались и вещи, выстроенные, казалось бы, по чисто декоративным принципам, весьма убедительные с любой точки зрения.
Может быть, виновата волна увлечения сецессионом, особенно заметная в эскизах костюмов и в плакатах? Но ведь мы неплохо знаем современные его парафразы, когда художник в своей игре со стилем прошлого сохраняет дистанцию, легкость и иронию.
Скорее всего виновата во всем эклектика. Вот уж поистине слово, которое можно употреблять в негативном плане, не боясь ошибиться. Однако и эклектика может быть убеждающим приемом. Разве не программно эклектичен в своих работах С. Бархин, не без удовольствия смешивающий самые разнородные принципы? Другое дело — высокий уровень его работы, с каким он делает все это. Видимо, придется признать, что значительное число слабых работ — отнюдь не результат приверженности художника к тому или иному приему, хотя этим мы не совершаем большого открытия.
Дело в ответственности каждой конкретной личности. И коль скоро о таланте вроде бы говорить не принято, то говорить об уровне требований к своей работе необходимо. А он бывает очень невысоким. Пустота, манерничанье, пошлость — следствие облегченного подхода к своей профессии.
Выставка в этом смысле безжалостна. Она ставит людей, по-своему незаменимых в театре и нужных ему, в ситуацию крайне невыгодную, требуя особой пластической выраженности образа. В выставочном зале зрителю в обшем-то нет дела до успеха или неуспеха спектакля, стоящего за эскизом или макетом.
Еще совсем недавно о декорациях-вымыслах — «пластических небылицах», метафорах говорили как об определяющей тенденции. Метафорическое мышление казалось решающим в характеристике творчества современного театрального художника. Теперь мы все чаще встречаемся с попытками объявить метафорическую декорацию устарелой, отживающей. Но может ли устареть стремление мыслить метафорически? Все-таки нет!