Б.М. Кустодиев. 1966. Автор: Л. Мочалов
Своим жизнелюбием
связан с самим духом народного творчества. На его основе художник вырабатывает свой стиль, становится выразителем существенных черт национального.СТИХИЯ НАРОДНОЙ ЖИЗНИ
В начале своего пути МанифестацияМанифестация. 1906Бумага, цветной карандаш, 33,9 x 27Государственный Русский музей» (1906), другая — «Первомайская демонстрация у Путиловского заводаПервомайская демонстрация у Путиловского завода. 1906» (1906). В этих произведениях отчетливо выражено отношение художника к революционной борьбе трудящихся. Он признает ее справедливость, и его сердце гражданина всецело на стороне рабочих.
исполнил две работы, посвященные событиям революции 1905 года. Одна из них — «Вместе с тем живописец выражает свое непримиримое отношение к тому, что несет с собой «царство голого чистогана». Он показывает типичный заводский пейзаж: угрюмо однообразные корпуса цехов, прямые столбы дымящих труб. Страшная, безрадостная картина, производящая мрачное впечатление, — мир, чуждый человеку, угнетающий его.
«МанифестацияМанифестация. 1906Бумага, цветной карандаш, 33,9 x 27Государственный Русский музей» 1906 года—это манифестация художника против механического бездушия капитализма, эстетический протест против лишенных красоты зримых форм его индустрии, ибо они в представлении античеловечны и антинациональны. Достаточно перевести взгляд с унылых закопченных труб «МанифестацииМанифестация. 1906Бумага, цветной карандаш, 33,9 x 27Государственный Русский музей» на красочные, причудливые башни и купола Троице-Сергиевой лавры в его «АвтопортретеАвтопортрет. 1912Картон, темпера, 100x85Галерея Уффици (Galleria degli Uffizi)» 1912 года, чтобы почувствовать всю разницу в подходе к одному мотиву и другому. Первый вызывает у художника мрачную тоску, второй увлекает, радует, вдохновляет его. Вообще может показаться парадоксальным, что абсолютно не религиозный Кустодиев начиная с «ЯрмаркиЯрмарка. 1906Бумага на картоне, графит, темпера, 66,5 x 88Государственная Третьяковская галерея» 1906 года почти в каждой своей пейзажной картине изображает церкви. В картине «БольшевикБольшевик. 1920Холст, масло., 101 x 141Государственная Третьяковская галерея», написанной уже после Октябрьской революции (1919—1920), он также изобразил церковь. На нее идет рабочий с красным знаменем в руках. Но он идет не за тем, чтобы разрушить памятник культуры, а лишь для того, чтобы сломить духовную власть религии. Композиция картины чисто символически выражает победу нового мировоззрения над старым.
В пейзажных полотнах
многоликие колокольни, купола, часовни — символ национального своеобразия России, такой же, как катание на тройках или игра в снежки. Их живая, прихотливая архитектура — изобразительное воплощение народной фантазии, сказка, запечатленная в камне. И древнерусская архитектура, и кустарная игрушка, и лубок, и вывески — все это для олицетворяет эстетический идеал народа, является драгоценным достоянием России. Это тот воздух, которым дышит художник и без которого он не мог бы жить.В тяжелую для России зиму 1917 года кто-то предложил
уехать за границу. Ему говорили, что он встретит там признание, обещали создать хорошие условия для работы, обеспечить лечение. Ответ глубоко возмущенного художника был тверд и категоричен: «Я — русский, и как бы трудно нам всем сейчас здесь не было, я никогда не покину свою Родину!» оставался с Россией. Оставался с революцией. Его творчество, связанное своими корнями с основами народной жизни и народного искусства, органически влилось в искусство новой эпохи. Это было закономерно.Художник начал с портрета и бытовых сцен. Углубляя свои творческие поиски, он приходит к созданию синтетических образов, типов. Вместе с тем его разрозненные картины провинциального быта перерастают в обобщенные картины национальной жизни («МасленицаМасленица. 1916Холст, масло., 47 x 80Государственный Русский музей», 1916). Кустодиев мечтал о создании типично русской картины. Причем течение жизни связывалось в представлении художника с временами года. Лето, осень, зима, весна — это самостоятельные темы его картин. Они в известной мере «управляют» повседневной жизнью народа, определяют ее лицо. Таким образом, все частные и разрозненные действия людей включаются в единый круговорот времени. За простейшими явлениями быта проступают особенности бытия в его национальном обличье.
У
нет «положительных» и «отрицательных» персонажей. Он мыслит иными категориями. Для него важен типаж людей. Многих из его персонажей можно назвать «бродячими». Два бородатых старика в «толстых» шубах (один из них с палкой), подгулявший гармонист, девица в шубке, отороченной мехом, и с муфтой, бегущие или играющие мальчишки переходят у художника из картины в картину. Для попросту не в них самих дело. Его персонажи — это всего лишь характерные «детали» национального быта, такие же, как вывески, надписи на магазинах, покосившийся фонарь, упряжь лошадей и т. д. Это признаки реальности. Реальность для — само неповторимое своеобразие русской жизни, богатство и причудливость ее форм, ее красочное многообразие. При всей последовательности его синтез основан на видении, а не на аналитическом мышлении. Рисуя быт, художник не становится прозаиком или драматургом. Он остается поэтом. Именно как поэт осознает стихию народного бытия. Он поэтически преображает реальную действительность. Однако сказка , в отличие от «мечтательного ретроспективизма» (выражение С. Маковского) наиболее типичных мирискусников, например , не была средством отвлечения от жизни. Сказки — мечта о счастливой реальности. Он жаждет добра и красоты в их народном понимании, он желает лучшего будущего для своей Родины.Эпическая тема Родины отчетливо начинает звучать в произведениях художника еще до революции («Девушка на ВолгеДевушка на Волге. 1919Картон, масло., 48 x 58Кыргызский национальный музей изобразительных искусств имени Г. Айтиева », 1915, «МасленицаМасленица. 1916Холст, масло., 47 x 80Государственный Русский музей», 1916). В послереволюционные годы продолжает развивать эту тему («ЛетоЛето (Поездка в «Терем»). 1918Холст, масло, 65,5 x 183Государственный Русский музей», 1918, «ОсеньОсень. 1924Холст, масло, 58,5 x 81Частное собрание», 1920, «Зима. Масленичное гуляньеЗима. Масленичное гулянье. 1919Холст, масло., 88 x 105Государственный Русский музей», 1921; и др.). Вместе с тем, разрабатывая свои излюбленные мотивы, как бы выводит формулу того бытия, которое было связано со всем укладом жизни старой дореволюционной России. Это знаменитый «Голубой домикГолубой домик. 1920Холст, масло., 97 x 80Государственный художественно-архитектурный дворцово-парковый музей-заповедник «Петергоф»» (1920) — веселый, с какой-то чеховской интонацией, рассказ о грустном. Картина символизирует всю жизнь человека. Люди рождаются, в детстве гоняют голубей, в юности флиртуют, потом женятся, пьют чай, потом им остается играть в шашки рядом с вывеской всегда готового к услугам гробовых дел мастера, притом все повторяется сначала — уже с другими людьми. Итак, круг бытия замыкается. Он — безысходен. «Голубой домик» — прощание с жизнью, старой провинциальной России, прощание, освещенное грустной улыбкой художника.
Ко времени создания «Голубого домикаГолубой домик. 1920Холст, масло., 97 x 80Государственный художественно-архитектурный дворцово-парковый музей-заповедник «Петергоф»» были уже написаны «27 февраля 1917 года27 февраля 1917 года. 1917Холст, масло., 90 x 72Государственная Третьяковская галерея» (1917), «Степан РазинСтепан Разин. 1918Холст, масло., 79 x 98Государственный Русский музей» (1918), «БольшевикБольшевик. 1920Холст, масло., 101 x 141Государственная Третьяковская галерея» (1919—1920); художник приступил к работе над картиной «Праздник на площади Урицкого в честь открытия II конгресса Коминтерна» (1920 — 1921). Замкнутость и предопределенность застойной жизни старой России была нарушена событиями революции. Повседневность стала вдруг историей. Она заглянула в окна мастерской больного живописца. У подножья примелькавшейся церкви, в окружении русской зимы, он увидел возбужденные толпы людей, красные флаги, броневики. Жизнь вышла из привычного русла, выплеснула из домов на улицу. Народ сверг царя.
Картина «27 февраля 1917 года27 февраля 1917 года. 1917Холст, масло., 90 x 72Государственная Третьяковская галерея» — просто «этюд из окна» - документальное свидетельство современника. Но это свидетельство человека, который с открытой душой приветствует революцию. Кажется, что ликованию преобразившегося города радуется солнце. Оно ярко озаряет дома, снег, торжественно восходящие в небо розовые дымы.