Казимир Малевич. Детство, отрочество и юность. 1996. Автор: Александра Шадских
Традиционен и вполне понятен интерес к тому, где, когда и как мужал будущий художник, что за импульсы пробудили его дарование, какова была среда и какова была роль этой среды в обнаружении призвания. Удовлетворение такой любознательности в случае
существенно облегчено тем, что сам он с наслаждением возвращался к детским впечатлениям и даже счел необходимым рассказать о них в одном из теоретических трактатов. Кроме того, незадолго до смертельной болезни он по настоянию Николая Ивановича Харджиева принялся за последовательное изложение своей жизни и вчерне успел довести его до середины 1910-х годов. Читая эти Главы из автобиографии художника, мемуары современников, обретаешь возможность как бы изнутри увидеть становление будущего классика XX века.Фактологическая канва ранних лет художника была следующей: Казимир Северинович Малевич родился 11 (23) февраля 1878 года в доме на окраине провинциального Киева. Его отец, Северин Антонович Малевич (1845 - 1902), был управляющим на сахароваренном заводе известного украинского промышленника Терещенко. И отец, и мать, Людвига Александровна (1858 - 1942), по происхождению были поляками. У четы Малевичей родилось четырнадцать детей, но только девять из них дожили до зрелого возраста. Казимир был первенцем; помимо него, в семье было еще четыре сына (Антон, Болеслав, Бронислав, Мечислав) и четыре дочери (Мария, Ванда, Северина, Виктория).
Служба отца требовала частых перемещений, и детство будущий художник провел в украинских селениях, окруженных свекольными полями. И через пятьдесят лет
с волнением вспоминал образы благодатной малороссийской природы, колоритные картины крестьянского труда. Его описания настолько своеобычны и выразительны, что трудно удержаться от обильного цитирования: «Обстоятельства, в которых протекала моя жизнь детства, были таковы: отец мой работал на свеклосахарных заводах, которые по обыкновению строятся в глубокой глуши, в отдалении от больших и малых городов. Свеклосахарные плантации были большие. Для обработки этих плантаций требовалось много рабочих сил, преимущественно крестьян.На плантациях работали крестьяне, от мала до велика, почти все лето и осень, а я, будущий художник, любовался полями и «цветными» работниками, которые пололи или прорывали свеклу.
Взводы девушек в цветных одеждах двигались рядами по всему полю. Это была война.
Войска в цветных платьях боролись с сорной травой, освобождая свеклу от зарастания ненужными растениями. Свекловые плантации тянулись бесконечно, то сливаясь в далеком горизонте, то опускаясь на небольшие нивы или поднимаясь на холмы, включая деревни и села в свои зеленые поля, покрытые однообразной фактурой листьев. Вот среди этих деревень, которые были расположены на хороших местах природы, составляя прекрасный элемент пейзажа, протекало мое детство. Радостное многоцветие сельского быта, окрасившее младенчество будущего живописца, неизбежно вспоминается при знакомстве с полотнами и первой и второй его крестьянской серии. До конца дней счастливые видения украинского детства были для художника воплощенной идиллией, земным парадизом.
Столь же впечатляюще описывал
воздействие зрительных впечатлений на его ребячью душу: С самого детства, насколько я помню, а помню хорошо и до сих пор, какие формы и состояния природы меня больше всего захватывали и побуждали к определенному реагированию на эти состояния.Я помню хорошо и никогда не забуду, что в первую голову меня всегда поражала окраска и цвет, потому бури, грозы, молнии и тоже полное спокойствие после грозы, ночь и день эта смена меня очень волновала. Я также любил и лунные лучи в комнате с отраженными окнами на полу, кровати, стенах, и много прошло уже лет, но эти явления зафиксировались и по сие время. Я любил ходить и убегать в леса и высокие холмы, откуда бы был виден кругом горизонт, это осталось и до сей поры.
Первая встреча с настоящей живописью произошла в Киеве, куда отец взял сына на ежегодную ярмарку сахароваров. В витрине магазина мальчик увидел картину с изображением девушки, сидящей на лавке и чистящей картошку, - и это оставило неизгладимое в памяти явление, как и от самой природы.