Николай Ге. Из серии «Массовая библиотека». 1946. Автор: В. Костин
Во всяком случае неуспех картин потряс художника. У него опустились руки, ослабла воля. При этом он делает все же сильный шаг, решая покинуть Италию и возвратиться на родину, где, конечно, уже не мог ждать хорошей встречи. Но ехать было нужно, потому что в русском искусстве началось великое движение реализма, глубоко волновавшее самого Ге, видевшего в нем осуществление своих заветнейших мыслей и художественных идеалов.
Кроме того,
ехал в Россию не с пустыми руками, он вез портрет Герцена (1867 г., Третьяковская галерея), большое значение которого сам хорошо понимал. Тайно провезенный через все таможенные и полицейские рогатки, этот портрет, показывавшийся из-под полы, действительно примирил передового зрителя, художников и критиков с Ге, снова уверовавших в него, как в большую художественную силу. И он не обманул их надежд, прежде всего проявив себя как горячий сторонник и организатор передвижничества, движения,, сыгравшего исключительную роль в развитии национального русского искусства.На вечерах у Николая Николаевича собирались тогда, по свидетельству
, Тургенев, Некрасов, Салтыков, Костомаров, , и «многие другие интересные личности. Но интереснее всех обыкновенно бывал сам хозяин. Красноречиво, блестяще, с полным убеждениям говорил Ге, и нельзя было не увлекаться им».Окруженный такими людьми, художник, уже ранее подумывавший, после неудачи своих религиозных картин, об иных, более современных сюжетах, начинает настойчиво искать тему из русской жизни. Возникший как раз в те годы у русского общества особый интерес к личности Петра I увлек и художника. В этом ему помог близкий его друг, знаменитый историк Костомаров.
Художник приступил к работе, взяв один из самых острых моментов из жизни великого преобразователя. Снова И столкнул на полотне две враждующие силы, два отрицающих друг друга образа. Психологическая ситуация усложняется еще тем, что в лице Петра выступает те только царь, государственный деятель, но и отец.
Картина произвела громадное впечатление на публику, вызвав поток статей в печати и бурное обсуждение и споры в обществе и в Мастерских художников.
Ободренный этим успехом,
продолжает поиски исторических тем и после разных проб останавливается на сюжете из жизни императрицы Екатерины Второй. Он задумал написать ее у гроба Елизаветы в момент, когда решалась судьба престола. Но Видно, что в работе над этой картиной художником руководили больше литературные, чисто исторические, а не живописные задачи. Он не смог донести до зрителя идеи картины, потому что сама она не вылилась у него в достаточно ясные художественные формы. Экспонированная в 1874 году на очередной выставке передвижников, картина почти не была отмечена печатью.В это время автор работает уже над новым полотном, перейдя от исторических сюжетов к литературным. В обществе поднялась горячая дискуссия о Пушкине, открытая Писаревым. Пушкин в селе МихайловскомПушкин в селе Михайловском. 1874Холст, масло», на которой поэт изображен вместе со своим другом Пущиным.
вступает в эти опоры своей картиной «Много сил потратил художник, чтобы точно (документально) восстановить обстановку, одежду и весь характер жизни великого поэта в деревне, но все это мало помогло картине: она получилась довольно холодной и маловыразительной. В ней не было того горячего чувства, которым проникнуты лучшие произведения Ге, не было той силы образов, того драматического ощущения жизни, которым питался творческий интеллект художника. И эта картина встретила холодный прием у зрителей. В
уже почти никто не верил как в большого художника, от него отошли даже близкие друзья и почитатели.Но в это время в нем бродили уже иные мысли. Новые идеальные образы носились в его воображении. Наконец наступил момент, когда стало уже невозможным продолжать тот образ жизни, который он вал в Петербурге.
Круто, резко меняет он свою жизнь: едет в далекую Украину, уединяется на хуторе; пашет землю, разводит пчел, садит и выращивает плодовые деревья, кладет печи для бедных людей, ищет случая, чтобы проявить свое милосердие, опрощает свою жизнь и опрощается сам. Он становится вегетарианцем, одевается в длинную холщевую рубашку, ходит всегда пешком и принимает за свои труды от простых людей не деньги, а вишни, хлеб и овощи.
Существовало много догадок и суждений об уходе Ге. Одни говорили, что это был молчаливый протест против систематического отклонения обществом его произведений, другие видели в этом признание им своего бессилия, третьи, наконец, все объясняли материальными соображениями, невозможностью зарабатывать на жизнь своей живописью.
Все эти домысли были неверны.
Несомненно, что философско-религиозные идеи сыграли свою роль в его решении покинуть столицу. Они действительно временно оторзали
от живописи, но был художник, и все, что он делал, имело прежде «всего отношение к его творчеству. Весь образ жизни он строил, исходя из внутренних потребностей своих творческих исканий. Самым важным для него было не только создание внешних условий, отвечающих творческим запросам, а выработка такого внутреннего, душевного состояния, при котором только и мыслимо было приступить к воплощению своих заветных идей в; живописи.Опыт ли, интуиция ли подсказали ему, когда он покидал столицу, что- только тогда он сможет найти сильное художественное выражение своим новым, зреющим в душе образам идеального человека, когда сам, поднимется на возможную для человека духовную высоту.
Встреча в начале этого нового творческого процесса с Толстым была неизбежной, так как идеи Толстого отвечали внутренним запросам и
стремлениям к самоусовершенствованию самого Ге. Но дальше этого не следует идти в сближении
и Толстого. Все последующее творчество не только не проникнуто духом толстовства, но направлено против него. Это выразилось в идее, общей для всех произведений Ге, идее непримиримости, борьбы и несмиряющегося страдания, которую особенно настойчиво выражал именно в период своего «толстовства».Первой картиной, написанной
на хуторе, было «Милосердие». Она не сохранилась и известна только по фотографическому снимку. В этой работе художник изобразил рядом с Христом современную женщину. Она только что дала напиться воды нищему, оборванному, запыленному, мрачному страннику. Что-то в этой фигуре было такое, что заставило женщину подумать: «а не Христос ли это был».