Новые концепции картин. 1969. Автор: Р. Кауфман
придется признать таковым сознательное и резкое заострение образа, последовательно подчиненное идейному замыслу произведения и создающее в нем сильный эмоциональный акцент. Принцип этот сам по себе не нов. В советском искусстве его придерживались , , и не только они, а восходит он еще к дореволюционным временам, к искусству , , к позднему .
Художники поколения 50-х годов дали ему новую жизнь. Ради него они отошли от традиционных методов композиции, нарушая академические законы линейной перспективы, избегая пленерного смягчения очер
таний, ввели четкий контур в абрисе фигур — словом, стали свободнее обращаться со средствами изображения натуры и в особенности с приемами группировки фигур в пространстве и построения самого картинного пространства. По аналогии с современной архитектурой, с которой, кстати сказать, творческий метод этих живописцев имеет больше стилистического общего, чем полагают многие, такие композиционные приемы можно было бы назвать свободной планировкой.
Даже у тех, кто, казалось бы, все в картине основывает на самом тщательном, порой даже скрупулезно детальном изображении натуры, как или в другом роде , приемы заострения образа достаточно обнажены.
При всем том названные выше художники были очень сдержанны в «рассказе», в их картинах нет «указующих перстов», созданные ими образы только чреваты содержанием нашей современности, а не выкладывают его перед зрителем в уже разжеванном виде, что требует от зрителя и сопереживания, и сотворчества.
Благодаря особенностям своего творческого метода молодые мастера сумели достичь широкого обобщения идей современности. Их целенаправленная, сильная, казалось, порой даже чрезмерная концентрация образов сделала их произведения своего рода катализатором нового в современном советском искусстве.
Кроме выразителей этой тенденции, в молодой живописи конца 50-х и начала 60-х годов было заметно по крайней мере еще одно несомненно передовое течение. О нем в статье Каменского не говорится ничего. Я имею в виду произведения ленинградцев — , В. Загонека, А. Левитина, , москвичей—В. Гаврилова, , , , братьев и . Как видим, все это очень разные художники, но их объединяют некоторые общие черты. Их живопись была более традиционной, путь — более ровным, эволюционным, в нем незаметно было резких поворотов, неожиданных «мутаций». Но и в картинах этих живописцев ясно ощущалось новое. В них зримо отразилось то понимание современности и прошлого, какое иными гранями выступало в произведениях художников, о которых говори, лось ранее. Спектр жизненных впечатлений, отраженных в их полотнах, можно, пожалуй, считать более широким. Драматизм социальной борьбы и личных переживаний, равно как и суровая романтика революционного подвита привлекали и эту часть молодых художников, что не исключало для нее интереса к лирическим началам в искусстве.
Оба крыла нового поколения советских живописцев, как мне кажется, дополняют друг друга, усиливая то ощущение творческого многообразия, которым радуют нас современные выставки.
Когда бываешь в Ленинграде и попадаешь в Русский музей, где сосредоточена большая часть лучших произведений всех этих художников (в Третьяковской галерее они представлены, к сожалению, лишь единичными работами, не связанными в нечто цельное), ты ощущаешь подлинное значение творческого подвига молодых мастеров. Анфилада просторных и светлых залов, отданных им музеем, открывается триптихом «Коммунисты» с «Поднимающим знамя» в центре—одним из сильнейших образов советской живописи. То, как в этой картине изображен гороический подвиг, явилось действительно чем-то совершенно новым в нашем искусстве.
