Шишкин Иван Иванович [1832—1898]

  • Страница №30

Статья о И. Шишкине. 1988. Автор: Шувалова Ирина Николаевна

Близкое соприкосновение с задачами, выдвинутыми пленэрной живописью, и в то же время стремление художника сохранить свою выработанную годами систему (включающую светотеневую моделировку формы, четкость контуров) живо ощущаются в натурном пейзаже Шишкина “На берегу моря” (1889—1890), особенно если сравнить его с таким светонасыщенным, обобщенным по живописи этюдом Поленова, как “Воря” (1882).

Лучшим этюдным работам Шишкина, исполненным в пору высокого творческого подъема, не уступают многие его рисунки. Один из самых совершенных — “Берег моря. Мери-Хови” (1889), созданный в излюбленной художником местности близ станции Куоккала. Лаконично, с большой экспрессией изображен пустынный берег и гнущиеся под ветром, резко чернеющие на фоне облачного неба голые ветки. Ощущение ветреного холодного дня достигнуто путем образного, а не повествовательного решения сюжета. Контрасты черно-белого цвета, легкие, свободные штрихи в сочетании с растушкой рождают впечатление переносимого ветром песка и несущихся облаков, сообщают произведению внутреннюю динамику.

Шишкин блистательно владеет любой техникой, и его рисунки графитным карандашом, углем, пером столь же виртуозны, как листы, выполненные кистью. Лучшие из них отличаются простотой, правдивостью, лаконичностью и безусловной точностью художественных приемов. По сравнению с работами семидесятых годов рисунки Шишкина становятся мягче, живописнее, художник все чаще применяет растушку, усиливает игру светотени, использует своего рода свечение белой, местами нетронутой бумаги.

Выделяются такие работы углем, как, например, “У ручья” (1883). Органическое единство графически-линейного и живописного начал отличает этот мягкий пластический рисунок. Различные оттенки черного, звучность белого цвета, желтоватая просвечивающая бумага придают ему особую выразительность. Несмотря на большие размеры пейзажа, его строгую законченность и своеобразную живописность, художник не стремится имитировать картину, умело используя средства графики. Этот рисунок фактически начинает собой новую, чрезвычайно интересную и специфическую для восьмидесятых годов линию в творчестве Шишкина. Подобного рода тональные рисунки представляют собой одну из вершин в развитии его графического мастерства.

К наиболее значительным листам относится рисунок “Крымские орешины” (1884), исполненный в той же технике угля. Внимательное штудирование натуры сочетается в нем с широтой видения художника, который, не пренебрегая деталями, в то же время стремится подчинить второстепенное главному, в данном случае поэтическому образу цветущих деревьев. Но выделяя в центре деревья, Шишкин не замыкает ими пространство. Горная равнина тянется вдаль, что в сочетании с незаполненным участком каменистой почвы на переднем плане и высоким небом дает ощущение широкого, по-своему сурового простора. И в природе Крыма Шишкин находит созвучные своей душе мотивы — эпически величавые, жизнеутверждающие, простые. Банальная красивость со всеми свойственными ей эффектными атрибутами совершенно чужда его творчеству.

Многочисленны как всегда у Шишкина рисунки, выполненные графитным карандашом в свободной линейно-штриховой манере. Художник мастерски использует различные приемы, давая, по его выражению, почувствовать “музыку карандаша”. Линия у него становится еще более подвижной и гибкой, подчас плавной, иногда упругой и сильной, нередко легкой, волнистой. Живее и разнообразнее делаются штрихи, либо наносимые деликатным касанием карандаша, либо резкие, сгущенные до черноты. Художник приходит к новому пониманию законченного рисунка, в котором он сохраняет легкую, динамичную манеру, применяющуюся им в набросках. В рисунке “Поля и рощи” (1880-е гг.) свободными линиями, мягкими светотеневыми переходами, достигнутыми едва заметной штриховкой, переданы неровности почвы и уходящее вдаль пространство полей, обобщенно трактована группа деревьев в центре, чуть намечена зелень на переднем плане и облака в небе.