Виктор Попков. Суровый стиль. «Строители Братской ГЭС». 1959 — 1961 годы. 2012. Автор: Козорезенко П.П. (младший)
Довольно рано художник попробовал свои силы в портретном жанре, изображая прежде всего родных и знакомых. Поначалу эти работы носят характер ученических, но очень быстро ситуация меняется: уже в живописном автопортрете 1955 г., где Виктор Ефимович изобразил себя в рабочей одежде на простом сероватом фоне, творческие возможности Попкова-портретиста вполне очевидны. Он пишет ранние портреты в сугубо реалистическом ключе, в них еще нет той смысловой и метафорической насыщенности, которая появится позднее, но и их нельзя назвать рядовыми. Психологизм зрелых работ Попкова предугадывается в портрете Н.А. Стремоусовой, чье лицо буквально притягивает зрителя пронзительным взглядом синих глаз.
Потрет – исключительно важный жанр в творчестве мастера: своих героев он почти всегда пишет с натуры, но иногда портрет становится чем-то большим, чем просто изображение конкретного современника, приобретает значимость и масштаб философского обобщения.
В ходе своих поездок начала 1960-х годов Виктор Ефимович делал много зарисовок своих будущих героев. Затем эти быстро, почти на скорую руку сделанные эскизы, выверенные и преображенные в соответствии с замыслом художника, часто обретали вторую жизнь в его больших картинах. «Строители Братской ГЭС» выросли из большого количества подобных подготовительных этюдов.
Творческому признанию таланта
в это время сопутствует признание общественное – официальное. В двадцать семь лет (очень рано по меркам того времени) художник вступает в члены МОСХ, хотя в дальнейшем его отношения с руководством Союза нередко были напряженными, во многом – по причине прямоты, честности Попкова, его врожденного чувства справедливости и умения публично отстаивать свою позицию. Также в 1959 году он впервые побывал за рубежом – в качестве участника выставки советской живописи в ГДР и выставок произведений молодых советских художников в Венгрии и Польше, где его работы тоже имели заслуженный успех.Можно сказать, что Попкову повезло родиться вовремя: он окончил институт в канун шестидесятых годов, когда сама атмосфера общественной жизни в СССР благоприятствовала творческим экспериментам, когда художественная жизнь страны словно начинала просыпаться от многолетнего идеологического гипноза. Кульминацией послевоенной «оттепели» стал 1956 год и доклад Хрущева на ХХ съезде партии, развенчавший культ личности Сталина. Спустя год прошел Первый Всесоюзный съезд советских художников, собравший около семи тысяч участников, художников и критиков, чьей целью стало своеобразное подведение итогов и попытка наметить пути дальнейшего развития советского искусства. В том же году состоялась Всесоюзная художественная выставка, на которой искусство каждой республики было представлено как уже известными именами, так и работами молодых художников. Идея развития, таким образом, была заложена в самой концепции экспозиции Всесоюзной выставки: вместо идеологической константности, замкнутой на признанные авторитеты, – динамика, смена поколений, неизбежное столкновение взглядов на жизнь. Именно на этой выставке впервые были показаны работы Г. Коржева, Т. Салахова, братьев Ткачевых.
«Железный занавес», отделявший Советский Союз от остального мира, начинал утрачивать свою непроницаемость. Постепенно, во многом благодаря целенаправленным пропагандистским усилиям, советское искусство становилось все более известным в Европе, США, странах третьего мира; между государствами социалистического лагеря наладился обмен выставками, в которых
тоже принимал активное участие. Молодость художника счастливо совпала с этим ветром перемен, который, возможно, помог еще больше раскрыться его творческой натуре.Если быть точными, в первом постсталинском десятилетии можно выделить два следующих друг за другом периода, каждый из которых по-своему отразился в творчестве Виктора Попкова. Первый, начавшийся в 1953 году после смерти Сталина и продлившийся примерно до 1957 года, – это, собственно, и была «оттепель» с ее жизнерадостно-оптимистическим настроем, возникшим, как реакция на каноническую патетичность и тяжеловесную наигранность сталинского «большого стиля», вместе с непреходящей радостью от свершившейся победы в Великой Отечественной войне и обретенной, наконец, простой мирной жизни. Казалось, что художники решили отдохнуть от глобальных тем и классовой проблематики, отдавшись изображению частного, камерного, даже обыденного, наслаждаясь более непосредственной – этюдной – манерой письма, в прежние годы официально осуждавшейся, как формализм. Многие из вышеупомянутых ранних работ Попкова также поэтизируют повседневность, в них он радуется самым простым будничным вещам, которые попали в фокус внимания художника. Все эти строители, заканчивающие отделку домов, штукатурщицы на лесах, спешащая на работу молодежь, парящие в небе монтажники передают радостное, молодое, в чем-то наивное восприятие жизни, еще не затронутое внутренней болью, которая с такой пронзительностью проступит в зрелых работах мастера.
был молод, но и само время тогда жило идеалами молодости.Однако романтические «оттепельные каникулы» продолжались недолго: молодость неизбежно взрослеет и начинает всерьез задаваться вопросами о смысле жизни. Так около 1958 года в советском изобразительном искусстве возник стиль, получивший, по меткому выражению искусствоведа А. Каменского, название «суровый», противопоставлявший себя как сталинскому триумфальному официозу, так и лирической беззаботности раннехрущевского времени. Творцы сурового стиля почувствовали необходимость возвращения и к героике, и к проблематике долга, но это была уже другая героика и другая внутренняя ответственность – подчеркнуто очищенная от тоталитарной патетики. Свободолюбивое легкомыслие оттепели также отвергалось в пользу сознательного, не разменивающегося на мелкие ежедневные радости, самоограничения. Идеология нового стиля заключалась в принципиальном отказе от какого-либо приукрашивания изображаемой реальности, в попытке показать жизнь такой, какова она есть, без красивых иллюзий. Герои произведений сурового стиля погружены в работу, как правило, тяжелую и изнурительную, им не свойственна былинная удаль и красота ударников с полотен 1930-х–40-х годов, они действуют не в коллективном порыве, не по указке сверху и не ради материальных благ, а по велению долга, нередко стиснув зубы и преодолевая усталость. Мир природы в представлении художников этого направления не ласков и не изобилен, а жесток и дик, часто враждебен людям, которые героически стремятся его покорить. Труд этих людей подобен подвигу: это не сбор богатого урожая и не оклейка обоями новеньких квартир, а проекты, требующие максимального напряжения сил, – строительство плотин, бурение нефтяных скважин, полярные и геологоразведочные экспедиции. Природа не восхищает красотой, а нередко воспринимается как противник, которого надо победить.