Виктор Попков. Учеба. Первые поездки по стране. 1948 – 1958 годы. 2012. Автор: Козорезенко П.П. (младший)
В литературе, посвященной Виктору Попкову, часто говорится о том, что на этапе творческого становления он был буквально одержим фиксацией зрительных впечатлений во всем их разнообразии, фиксацией настолько всеохватывающей, что она могла показаться бездумной. «Иногда казалось, что художник писал все, открывающееся глазу, не производил отбора», – отмечает В. Манин. Однако этому мнению противоречит вся дальнейшая направленность творческих поисков мастера, долго и тщательно выверявшего детали своих работ, стремясь к максимальной композиционной отточенности, словно воплощение замысла может быть верным лишь в одном-единственном случае, и именно это точное попадание в десятку ему было мучительно необходимо. Обращаясь к самому будничному, к тому, что, как правило, не задерживает на себе внимание, художник словно пытался опровергнуть эту кажущуюся несущественность, показать, что значительность есть даже в самых прозаических моментах бытия, что и они достойны воплощения. Это была не всеядность и не легковесность, а бережно-внимательное отношение к миру, радостное желание всмотреться в окружающую жизнь, сохранить для вечности ее мельчайшие подробности.
В этом был «драйв», азарт настоящего художника: не надо брать подсмотренных готовых сюжетов – это слишком просто. Мастеру достаточно мимолетной частности, чтобы показать с ее помощью нечто большее, да так, что эта частность окажется значительной и незабываемой. И давняя студенческая композиция с бетонщицей – хорошее тому подтверждение.
На графическом отделении Суриковского тогда преподавало немало значительных мастеров – М.Н. Алексич, Г.Б. Смирнов и многие другие, но своим главным учителем
считал Евгения Адольфовича Кибрика, в мастерскую которого он попал на четвертом курсе. Кибрик никогда не допускал к занятиям в своей мастерской людей неспособных, не осиливших азы мастерства, его ученик плохо рисовать не мог в принципе. Попков был не из тех, кто послушно и бездумно идет за каждым указанием учителя, да и сам Кибрик таких студентов не любил. Энергию и несомненный дар Попкова многоопытный Кибрик оценил сразу и был в некотором роде пристрастен к его работам, подчас обращая больше внимания на недостатки его произведений, но этим он и выделял Виктора среди других студентов, этим заставлял его как можно усерднее совершенствовать талант.…Чтобы расти и формироваться, настоящий талант должен знать то, что было создано его великими предшественниками, опираться на их достижения – или, в своем развитии, спорить с ними. Попкову, который родился в простой семье, провел детство на Смоленщине и жил в Подмосковье, было тяжелее входить в мир классического художественного наследия, чем многим его сокурсникам, выросшим в столице. Не в последнюю очередь по настоянию своего учителя
стал все больше уделять внимание не только профессиональному образованию, но и изучению истории искусства.Сам Кибрик вспоминал о Попкове с удовлетворением наставника, ожидания которого оправдались: «Яркая личность всегда привлекает внимание, и, вероятно, поэтому я хорошо помню многое, что связано с его творческой юностью. Он умел учиться, а это верный признак таланта. Я имею в виду не пассивное, послушное выполнение советов учителя, но активную жадность к знанию того, что составляет сложное и высокое ремесло художника. Он обладал редко встречающимся даром, способностью открывать во всем, что его окружало, новое, интересное, увлекательное, достойное воплощения в произведение искусства». У Кибрика-преподавателя тоже был особый дар: он помогал своим ученикам в полной мере раскрыть свой талант, максимально точно выразить то, что ищет воплощения. В Попкове уже тогда, в студенческие годы, чувствовалась сильная самостоятельная творческая личность, и профессор сразу оценил это.
Интересно, что, несмотря на страстное увлечение творчеством и постоянное стремление рисовать, Виктор еще в период учебы в институте знал цену своему таланту и понимал, что его нельзя растрачивать неразумно. Как-то на летнем отдыхе он нарисовал портрет тещи своего двоюродного брата Никиты, который так понравился всем в округе, что к нему потянулись соседи с выгодными заказами. Но художник, как его ни уговаривали, все же отказался от роли «модного» портретиста, осознавая, как губителен для творчества такой конвейерный подход.
Требовательный к себе, прекрасно учившийся и всегда стремившийся получить максимум знаний и практического опыта (вплоть до того, что, будучи на втором курсе, ездил на практику вместе с четвертым),
не был оторванным от жизни, погруженным только в свою работу художником. Уже тогда, в студенческие годы, проявилось его умение отстаивать свою общественную позицию, способность и смелость защищать творческие интересы – и свои, и товарищей. Все это станет в будущем чертой, отличающей Попкова от многих коллег-художников. Попков и его однокурсники смогли добиться обсуждения на комсомольском собрании проблем, связанных с невысоким уровнем преподавания некоторых предметов. Выступление Попкова на этом собрании принесло свои плоды – ситуация в институте изменилась к лучшему.Дипломная работа Попкова в Суриковском включала десять больших акварелей на тему транспорта и тринадцать цветных линогравюр, в то время как другие студенты делали по три–четыре работы. С отличным дипломом его поздравляли все – от уборщицы до директора. Это был настоящий успех! В своем дневнике об этом дне художник писал так: «Защищался последним из графиков. Сидел, то бледнел, то краснел, а в целом был зеленый. Рука так и лезла почесать в голове или тронуть нос, надувал и без того надутые желваки. Но главная задача была выполнена. Последнее слово, которое нужно сказать в заключение, обошлось без всхлипываний. Защитил диплом на отлично. Защита прошла с блеском. Был героем дня. На защите были мать, Коля, Клара, Витька Барвенко. Для матери это один из самых счастливых дней. Ей хлопали за такого сына. Она плакала, да и не только она».
И хотя сам художник оценивал свои дипломные работы более чем критически, считая их сырыми и не доведенными до конца, успех его, безусловно, окрылил. Одну из вещей – «Монтажники на проводах» – напечатали в «Комсомольской правде», сопроводив прекрасным отзывом.
Выполненная в лучших реалистических традициях, эта работа, изображающая молодых мастеров, ремонтирующих линию электропередачи, отмечена почти дейнековской композиционной энергией и наполнена ликующе-светлой атмосферой, ощущением взлета: земли не видно, силуэты рабочих выразительно рисуются на фоне неба, один из них, распластавшийся на едва заметных тонких линиях проводов, кажется парящим.