Виктор Попков. Жизнь и творчество. 1973 – 1974 годы. 2012. Автор: Козорезенко П.П. (младший)
В последние годы своей жизни Виктор Ефимович писал особенно много портретов, и в первую очередь портретов своих родных, которых художник очень любил. Портрет сына художника Леши (1973) – поэтический образ интеллигентного, думающего молодого человека. В Микулино, где в последние два года перед смертью Виктор Ефимович с семьей снимали дачу, часто собирались все родственники художника: Степанида Ивановна, семья старшего брата Николая, племянники Миша и Сережа Болотовы, приезжал двоюродный брат Анатолий с женой и детьми. В те дни Попков делал множество этюдов, которые позже превращались в замечательные портреты: «Миша и Сережа Болотовы» (1974), «Портрет Саши Попкова» (1973), «Портрет брата» (1974).
В 1973 году скоропостижно умер Николай Болотов, с которым Виктор Ефимович был очень близок. Когда пришла телеграмма о смерти, художник с семьей был в гостях у Андрея Тутунова, на Оке, но тут же сорвался в Москву на похороны. Эту утрату Попков переживал очень тяжело и болезненно, стараясь отвлечь своих племянников, Мишу и Сережу, от тяжелых мыслей. Понимая их горе, он окружил детей заботой и вниманием, учил их рисовать, ходил с ними в походы, устраивал экскурсии по местным церквям.
С родными Виктор Ефимович виделся постоянно, все праздники они отмечали вместе, собираясь у сестры художника Тамары. У Попкова даже были планы поселить всю свою близкую родню вместе. Он надеялся, что рано или поздно ему удастся купить большой дом, где все они могли бы жить в счастливом соседстве. Эта мечта о семейной общности присутствует в качестве подтекста в картине «Приходите ко мне в гости» (1974), много значившей для художника. Герой картины и радостен и грустен: с одной стороны, он предвкушает счастливую встречу с близкими людьми, с другой – будто заранее знает, что никто не приедет, и потому разочарован. Передан очень тонкий психологический момент: художник замер в ожидании, у него в руке красивый букет, предназначенный дорогим гостям, мальчики у калитки также полны нетерпения, кажется, что тревожное ожидание таит в себе даже темнеющий в сумерках летний сад.
Тогда же в Микулино художник попросил сына и племянника Юрия зарисовать его для картины «Игорь, Павел и я» (1974), где художник изобразил себя самого и своих друзей Никонова и Обросова лежащими на земле. Рисунок Юрия тогда показался ему более удачным, он и был использован позже при написании полотна. Как-то Юрий спросил своего дядю, почему на картине Обросов и Никонов даны в полный рост, а фигура самого художника – только по пояс, на что Виктор Ефимович ответил ему, что Никонов и Обросов – настоящие художники, а он куда менее важная величина. Это не было самоуничижением, мастер знал цену своим работам, просто он, действительно, очень высоко ставил творчество своих друзей и абсолютно искренне ими восхищался.
Художник многогранного дарования, постоянно размышлявший над судьбой и предназначением творческой личности, Виктор Попков в последние годы своей жизни смог воплотить на холсте образ еще один образ творца – поэта, ставшего олицетворением всей русской культуры. Судьба Александра Сергеевича Пушкина, пушкинская тема занимала умы многих художников, и Попков не стал исключением. Постоянно перечитывая книгу стихов поэта, первые рисунки на пушкинскую тему, по свидетельству Ю. Павлова, Виктор Ефимович начал делать параллельно с созданием «Северной песни» в Велегоже, а на одном из рисунков к «Северной песне» изображен сидящий у печки Пушкин, который тоже слушает поющих вдов.
Виктор Попков и сам не был чужд стихосложению. Хотя родные и относились к этому с иронией, поэзия занимала значительное место в жизни мастера. Первые стихи он начал писать еще в юности, они становились для него отдушиной в те минуты, когда по причине душевного или физического недуга он не мог писать картины. Юрий Попков рассказывал, как однажды Виктор Ефимович попросил задать ему тему для стиха или назвать предмет для сочинения. Юрий, занятый рисованием, решил как следует озадачить дядю и назвал – термос, вполне резонно ожидая, что о таком совсем не романтическом предмете мало что можно сказать в стихах. Каково же было его изумление, когда через несколько минут Виктор Ефимович прочитал готовое стихотворение – импровизацию о любви, терпении, заботе и смысле жизни, на размышления о которых его натолкнула заданная «бытовая» тема.
В преддверии юбилея Пушкина художник задумал написать серию картин, посвященных поэту, личность которого очень интересовала Попкова. Художник снова и снова перечитывает пушкинские строки, ищет редкие издания стихотворений и воспоминаний о поэте, старается побывать в пушкинских местах.
Осенью 1973 года мастер вместе с женой целый месяц провели в Тригорском, где и возникли идеи будущих произведений, а в марте 1974 г. друг художника Ю. Павлов подарил ему на день рождения хороший дорогой холст, на котором вскоре будут написаны «Осенние дожди». Пушкинский цикл стал последним в творчестве Попкова. Образ поэта, созданный Попковым, значимо отличается от тех, которые во множестве создавались художниками советского времени. Не романтический герой, не величавый гений, не жертва обстоятельств, но прежде всего очень одинокий, покинутый всеми, усталый человек. Художник в определенной мере наделил образ поэта теми качествами, которые были присущи ему самому, и в этом смысле серию картин о Пушкине можно назвать автопортретной. Трагическая судьба поэта, его одиночество даже с близкими людьми глубоко волновали Попкова. Именно в этой тональности, по-видимому, нужно трактовать работу «Пушкин и Керн», в которой поэт изображен рядом с любимой женщиной, голова к голове, так что их волосы почти сливаются, и в то же время каждый из них погружен в себя, они кажутся бесконечно далекими друг от друга.
Бесприютность и неприкаянность гения, сохранившего гордое достоинство, его печаль и обреченность – таков лейтмотив «Осенних дождей». Как часто бывает у Попкова, пейзаж вторит настроению героя картины: зябкий пронизывающий ветер, дождь, опавшие листья – ненастье в природе предстает как метафора душевного ненастья и смятения. Интуиция художника подсказала ему удивительно поэтичный образ, очень созвучный душевному состоянию Пушкина в последние годы жизни. Мастер нашел нужное решение далеко не сразу, ему предшествовало долгое психологическое вживание в пушкинские места – в то время Попков много писал пейзажи села Михайловского, речку Сороть, дом Пушкина. Эти этюды были призваны помочь услышать верную ноту в разговоре о позднем Пушкине. Все подробности «Осенних дождей» были тщательно продуманы и выверены автором, и как результат – образ сильный и художественно, и психологически. Причем, если пейзаж был написан художником сравнительно быстро, то фигура поэта стала плодом долгих и мучительных поисков. Рассматривался даже вариант, представлявший Пушкина в миг выстрела: он изображался у колонны, падающим – но такой сюжет все-таки был слишком надуманным и нарочитым.
По просьбе художника его друзья на Мосфильме достали костюм, рубашку и цилиндр по моде пушкинского времени – для большего вживания в образ. Он носил эту одежду сам, заставлял позировать в ней сына Алексея, своего друга Павла Никонова, натурщиков. Алексей Попков вспоминал, как ему приходилось облачаться в одежды девятнадцатого века и подолгу стоять, прислонившись к дверному косяку, чтоб отец мог зарисовать фигуру и найти нужный ракурс. Вместе они ездили в бывшее имение Натальи Гончаровой в Яропольце, где Алексей позировал у колонны.
К сожалению, эти «пушкинские» картины постигла участь множества других работ мастера: их не пускали на выставки, приводя в отчаяние художника, не имевшего возможности пробиться к своему зрителю. Тем ценнее была выставка 1974 года в Микулино, в которой участвовал сам художник, Клара Калинычева, их сын Алексей и друзья-художники Павел Никонов, Игорь Обросов и другие. Не каждая московская выставка могла похвастаться подобными именами. Экспозиция разместилась в находившейся неподалеку от съемной дачи Попковых лечебнице для душевнобольных. Выбору столь необычной выставочной площадки способствовала дружба Попкова с директором лечебницы Григорием Абрамовичем, понимавшим, что искусство нередко благотворно сказывается на психическом здоровье человека. Прекрасная природа вокруг, хороший уход и доброжелательная атмосфера в больнице – многие бывшие пациенты именно поэтому оставались здесь уже после выздоровления.
Первым и единственным настоящим учеником Виктора Попкова стал его племянник Юрий. Молодой художник, еще учившийся в институте, иногда давал мальчику кисти и краски, а на пятилетие подарил этюдник и гуашь. Однако первые уроки живописного мастерства закончились с переездом Виктора Попкова в Москву после окончания учебы; на прощание он настойчиво рекомендовал отдать племянника в художественную студию. Занятия в школе, спорт, поступление на завод сразу после окончания школы практически не оставляли Юре времени – об искусстве, казалось, было забыто навсегда. Вероятно, талант так и остался бы нераскрытым, если бы однажды Виктор Ефимович не обнаружил автопортрет племянника, сделанный на обороте старой афиши. Замечательный рисунок был взят художником на память со словами: «Повешу его у себя в мастерской, а то потеряешь или испортишь. Помяни мое слово, будешь художником, много создашь работ, а такой рисунок сделать не сможешь. Надо серьезно подумать о поступлении в художественное училище». Вскоре Попкову все-таки удалось уговорить племянника пойти учиться живописному мастерству – в художественное училище «Памяти 1905 года»; готовиться к вступительным экзаменам ему, конечно же, помогал родной дядя. Имея диплом педагога, художник никогда не стремился к преподаванию, у него не было своей особой педагогической системы, он просто учил племянника всему, что знал сам: ставил для него натюрморты, брал с собой на этюды, объяснял законы композиции. Пока племянник работал над натюрмортами, Виктор Ефимович рядом дописывал свои картины, в тот период он как раз делал пушкинский цикл. Занятия продолжались вплоть до трагической гибели художника, после которой наставниками Юрия стали друзья Попкова Павел Никонов и Игорь Обросов. …Сегодня Юрий Попков – известный художник, создающий прекрасные работы и пишущий книги об искусстве и художниках. Самые первые его книги были посвящены именно творчеству Виктора Попкова, первого учителя, столь трогательно его опекавшего.
Из книги «Виктор Попков»