Жила-была одна... Дама. 2016. Автор: Лариса Островская
Лицом и осанкой – королева, характера повелительного, суждений строгих. Как и подобает королеве, много трудилась и многому училась. Весьма преуспела на профессиональном поприще, отнюдь не связанным с пластическим искусством. Созидала семейный очаг – обильно хлебосольный, гостеприимный, открытый Дом. В тесных габаритах городской квартиры сотворила известный в московских художественных кругах дом-студию, дом-вернисаж, дом-музей, целиком посвящённый творчеству мужа – знаменитого живописца и графика. Однажды Дама взяла в руки кисти и краски, картон и холсты, и свершилось чудо! Начали рождаться одна за другой удивительные картины. И стало очевидным, что появился необычный самодеятельный художник, со своим вкусом, со своим стилем и эстетикой, со своим чувственным ощущением света и цвета.
Пришло время назвать имя Дамы – Надежда Инсарова-Плисова 
Инсарова-Плисова Надежда Вильямовна [1952] Российский художник. Живописец. ....
Первый выход художника на публику с циклом картин « Времена года» состоялся в апреле 2012г. в белой гостиной Центрального Дома архитектора (проект Галереи ART FELIХ). Зрителям предстало на эмоциональное восприятие и отклик буйство чистых красок; цветы, травы, папоротники, ели, не имеющие аналогов в природе; мистических форм растительность, устремленная ввысь и стелющаяся понизу, волнистая пластика ландшафтных неровностей. Вся коллекция в целом и каждый сезонный фрагмент в отдельности поражает своей неожиданностью и не имеют никаких реалистических подоснов.
Зима с преобладанием бело-серого тона расцвечена яркими весёленькими ягодками – цветочками, как будто только что выпал первый снег, но ещё не успел набрать полную силу и подмять под себя летнюю игривость красок.
Весна – как конец зимы перед её неизбежным исходом и пробуждением природы. Парящие стайки птиц и первые травинки, готовые пробиться из-под снега.
Лето – фейерверк разноцветья на фоне черного неба, как будто в летнюю ночь случилась сухая гроза, и мгновенная вспышка молнии высветила цветистый лужок и тут же погасла.
Осень – вся цветущая, просветлённая, выставленная на яркий золотистый свет. Осень со своим праздничным изобилием, которому тесно на земле, и диковинные деревья гостеприимно приняли на свои ветви хлеба, булки, крендели, огурцы и баклажаны, морковки и кабачки. А тыквы, не удержавшись на ветвях под собственной спелой тяжестью, полегли к подножью дерев. На всё это неправдоподобие косят удивлённым глазом сытые райские птицы.
Но вот отликовала осень, и природа затихла в нежном монохромном покое. В этот покой устремились белошерстные зверюшки: лисички, ослики, косули, единороги, хомячки в ожидании следующего цикла природы и нового всплеска художественной фантазии автора. Все эти фантастические пейзажи и композиции фиксируют миг, остановившееся мгновение полного штиля и абсолютной неподвижности воздуха.
От феерически активного цвета и плотности письма глаз не устаёт и готов воспринимать ещё и ещё!
Пожалуйста! Все картины гармонично сопрягаются в диптихи, и триптихи. Только смотри и радуйся!
Пока чётко определить эстетическую направленность живописи Н.Инсаровой-Плисовой никому не удаётся. Выстраивается длинный ассоциативный ряд: тут и фреска, и гобелен, и графика, и авангард начала ХХ века.
Попробуем на эти темы поговорить с самим художником.
ИНТЕРВЬЮ С НАДЕЖДОЙ ИНСАРОВОЙ-ПЛИСОВОЙ.
Для обоюдной психологической разрядки начну расспросы с шутки в адрес интервьюера: вопрос – «расскажите о своей жизни в двух словах», ответ – «всякое бывало». Итак, расскажите в… двух словах о вашей корневой системе, о профессии, главных событиях жизни…до «перемены участи».
Родилась в Москве в семье научных работников. Работала в МГУ имени М.В.Ломоносова в отделе научной информации НИИ физико-химической биологии имени А.Н.Белозерского. Главным событием стала встреча с художником Давидом Хайкиным- событием длиною в целую жизнь.
Вы взяли в руки кисть и нанесли первый мазок где-то два с небольшим года назад. И за этот наикратчайший срок создано около сотни полотен, которые были представлены на трёх персональных выставках и стали основанием для вашего членства в Союзе художников России. Вроде ваш жизненный путь не предвещал такого кульбита. Что случилось, чудо?
Я часто задаю себе тот же вопрос и не нахожу сколь-нибудь внятного ответа.
Более тридцати лет я была замужем за блистательным человеком и очень талантливым художником. Мне нравилось в нём всё: как он говорит, ходит, слушает музыку, улыбается… Но больше всего я любила смотреть на то, как он пишет картины. Давид стоял за мольбертом, а я садилась на подоконник за его спиной и часами смотрела, как на холсте возникают горы, цветы, бочки, звери … возникают из ничего. Так было все эти годы, а потом вдруг не стало ... Прошлое есть, а настоящего нет.
Вы говорите – жизненный путь не предвещал. Да, не предвещал.
Раздала всё: краски, холсты, бумагу. Не смогла расстаться только с мольбертом и старыми кистями. ВСЁ! Давида больше нет, и я никогда не увижу волшебного рождения картин. Но надо же было так случиться, что один холст и маленький пакетик с красками случайно нашлись после того, как я сказала себе «ВСЁ!». Не знаю почему, но я взяла этот холст и пошла писать картину, как это делал Давид.
Возможно, в эту минуту действительно случилось чудо.
Вас потянуло к мольберту в самый тяжкий период жизни. И возникло буйство сочных, чистых, сияющих красок и жизнеутверждающих сказочных сюжетов. Это защитный энергетический выброс во спасение.
В вашем предположении содержится ответ, с которым, пожалуй, я могла бы согласиться.
Именитые искусствоведы не берутся однозначно определить стиль и жанр ваших картин. Но мне пару раз довелось слышать отсыл к Анри Руссо. Что скажете?
Мне кажется, это не так важно. Рано или поздно определения найдутся.
Таможенник Руссо, живописец – самоучка, один из самых известных представителей наивного (примитивисткого) искусства, вызывает моё восхищение. Отсутствие художественного образования позволило Руссо не оглядываться на академические догмы, а писать картины так, как он их чувствовал, и это мне очень близко!
Что для Вас значит цвет
Если Вы позволите мне некую эмоциональную несдержанность, граничащую с пафосом, я скажу следующее: Цвет – величайшее творение природы, подаренное нам для счастья.
Представьте себе парадокс – исчез один из цветов. Допустим – розовый. Цвет не основной, многими нелюбимый. Исчез и исчез. А что делать с розовыми закатами, прелестным розовым румянцем, розовым фламинго?.. Для нас потеря даже одного цвета может стать огромной психологической проблемой. Именно цвет на картинах передаёт ощущения холода, зноя, рассвета, дарит нам настроение, может взбодрить и успокоить.
Я с большим уважением отношусь к любому цвету, и, вероятно, чувствуя мое уважение, цвет позволяет мне быть с ним на «ты».
Что для Вас значат деревья, которые есть и которых нет в природе
Когда я взяла в руки кисть, мне не пришлось думать о композиции и цвете. Картина уже была в моей голове и просто стала перетекать на холст. Деревья сами собой появлялись, становились на нужное им место, как будто бы меня не существовало вовсе. Они хотели жить своей жизнью и не собирались со мной ничего обсуждать.
Закончив картину, я взяла другой холст. История повторялась раз за разом, и так до сегодняшнего дня. Правда, сейчас я пытаюсь ими руководить, но это не всегда удаётся. Конечно, все мои деревья неправильные, и таких нет в природе, но если смотреть на них долго, начинает казаться, что есть. А вообще, деревья меня не отпускают. Может быть потому, что без них не было бы жизни на земле.
На одном и том же полотне чудится смешение «техник»: с одной стороны – крупный мазок с четкими графическими контурами, с другой – тончайшая вязь, чуть ли ни в стиле восточной миниатюры.
Просто у меня такая манера письма. Если смотреть на работу с небольшого расстояния, все миниатюрные детали отчётливо видны. По мере удаления от картины зрительно исчезает лишь половина из них, что позволяет другой половине оставаться различимой, а не сливаться в общий фон.
Вы очень взыскательны и избирательны к кинематографу. У кого из мастеров вы видите живописность изображения как неотъемлемую составляющую смысла.
Бергман, Гринуэй, Параджанов… и ещё много раз Бергман.
Почему Бергман много раз?
Да потому, что великий.
Если внимательно смотреть такой фильм, как «Фанни и Александр», можно увидеть, что любой кадр фильма – отдельная живописная картина с досконально продуманной композицией, где каждый предмет интерьера, каждая деталь костюма гармонично сопрягаются друг с другом и строго соответствуют характеру и образу персонажей. У Бергмана нет ничего случайного. Пейзажи, интерьеры, костюмы, обилие предметов написаны яркими и одновременно изысканными с тончайшими оттенками цвета масляными красками, создающими завораживающую атмосферу праздника, любви, света. Причём возникает ощущение, что их писали величайшие колористы прошлого – Гольбейн, Ван Эйк, Мемлинг… Секунда.., и режиссёр безжалостно меняет роскошный интерьер на почти беспредметное пространство, композиционно столь же безукоризненное, очень красивое, но жуткое и тревожное. Ещё нет действия, нет слов, и только цвет становится сдержанным, можно сказать пастельным. Цвет мягкий – поступок жёсткий. И если бы фильм вдруг лишился звука, живописная составляющая картины, на мой взгляд, смогла бы компенсировать утраченные смыслы.
В связи с погружением и поглощением живописью, что будет с вашим признанным, уникальным рукоделием, которое у специалистов - галеристов получило бренд «текстильный Фаберже».
Много лет я делала пасхальные яйца. Большинство из них находятся в частных коллекциях. Мне жаль расставаться с таким увлекательным занятием, особенно после признания, но в сутках всего 24 часа.
Автор материала для журнала “Свой”
Лариса Островская