Жуковский и Левитан. 1980. Автор: Горелов М.И.
Интерес Жуковского к личности и творчеству Левитана не был односторонним. Левитан еще до знакомства с Жуковским, по-видимому, обратил внимание на его выдающиеся способности. Сказанное подтверждают воспоминания врача Училища живописи, ваяния и зодчества и любителя искусств А.П. Лангового:
«В конце 1890-х годов И.И.Левитан сказал мне: «На последней Передвижной выставке Павел Михайлович купил интересную картину молодого художника Жуковского. Она изображает весенний вечер, когда вот-вот начнется тяга. Художник хорошо передал то настроение, которое чувствуется в природе весной — какая-то грусть». Увидев картину Жуковского, я согласился с отзывом Левитана. Художник мне показался талантливым и, по моему мнению, находился под сильным влиянием Левитана.
Теперь, когда мне известен весь oeuvre Жуковского и я могу судить о нем с большими данными, я считаю, что он все-таки остался позади Левитана, и, конечно, того положения, которое занимает Левитан среди русских пейзажистов,
не достиг».Я.Д. Минченков вспоминал: «Тогда выдвигался большой пейзажист С.Ю. Жуковский, еще учившийся в Училище.
изучал каждый его этюд на выставке, расспрашивал, сколько времени он их писал, и от многих приходил в восторг».Один из учеников Училища, Б.Н. Липкин, в статье «Из моих воспоминаний о Левитане» писал о том, что в квартире последнего среди картин разных художников старшего поколения были и работы молодежи, в том числе и Жуковского.
Левитан обратил внимание на яркую творческую индивидуальность Жуковского, работам которого зачастую подражали его ученики. Об этом мы узнаем из воспоминаний
а: «Левитан (...) говорил так: «Картина, что это такое? Это кусок природы, профильтрованной через темперамент художника, а если этого нет, то это пустое место». (...) «Смотрите, как человек пишет, у вас у всех картиночно, вы от картинки идете. Один ходит, ищет, смотрит и ничего не находит. Наконец, вот это мотив! Я его помню — это у Шишкина есть. Он садится и пишет, повторяет чужой мотив. Другой смотрит, ходит, ничего не находит, наконец, нашел — вот хороший мотив. Это я видел у Жуковского, и повторяет Жуковского». Левитан им говорил: «Вы не можете смотреть непосредственно на природу, а смотрите чужими глазами. Этого не нужно делать».Взаимный интерес, который испытывали друг к другу Левитан и Жуковский, привел к тесному творческому общению художников.
оставил страницы воспоминаний о Левитане, в которых, в частности, писал о Жуковском как о друге своих ученических лет:«Я и мой товарищ по школе С.Ю. Жуковский вместе учились и участвовали на всех ученических выставках, а впоследствии и на конкурсах Московского художественного общества. Однажды на нашей ученической выставке к нам подошел Левитан. Он был особенно ласков и внимателен к нашим работам. Я часто вспоминаю сказанные им тогда слова: «Тон должен быть, тон, а не краска. Вот так, продолжайте в этом духе». С тех пор мы стали знакомы. Помню, на Передвижной выставке (27-й Передвижной 1897 г. - М.Г.) он обратился к нам с вопросом: «Что вам здесь нравится?» Мы с Жуковским восторженно отозвались о его работах. «Ну, что мы будем говорить о моих вещах, по-настоящему над ними еще надо было бы поработать, а вот эти, что вы о них скажете?» — и он указал на работы
, Киселева, Волкова и . Среди этих работ — пейзажи Черноморского побережья с дачами и садами. Жуковский закусил губу (это было его привычкой, когда он сердился или был чем-нибудь недоволен). Я же сказал, что мне пейзажи не нравятся (...) Помню, однажды он говорил мне и Жуковскому: «Мы еще не вполне владеем умением связывать, обобщать в пейзаже землю, воду и небо; все отдельно, а вместе, в целом, это не звучит. Ведь самое главное и самое трудное это постичь в пейзаже верное отношение земли, неба и воды (...)».Считаю важным упомянуть, как я и
работали, готовясь к конкурсу, и как серьезно и вдумчиво относился к нашей работе (...) Жуковский (...) с успехом участвовал в конкурсе, и его картина была куплена П. М. Третьяковым ».«Я и Жуковский мечтали побывать в мастерской Левитана. И вот однажды такой случай представился. Мы были на Чистых прудах, когда неожиданно столкнулись с идущим нам навстречу Левитаном. Жуковский обратился с просьбой разрешить нам побывать и посмотреть его работы непосредственно в его мастерской. Мы не сомневались в том, что он уже много написал нового и прекрасного к готовящейся Передвижной выставке. Это было время, когда я и Жуковский мечтали участвовать на выставке. Жуковский, который был посмелее меня, обратился к Левитану со словами: «Исаак Ильич, помогите нам набраться бодрости и «левитановского духа» для участия на выставке, побалуйте нас вашими работами».
Через полчаса мы подошли к Трехсвятительскому переулку, где в доме Морозовых находилась мастерская и квартира Левитана. Помню, как мы сидели, пораженные зрелищем его прекрасных работ. Но вдруг Левитан подошел к одному из пейзажей и начал жестоко тереть стеклянной бумагой небо. Мы были удивлены. Жуковский толкнул меня плечом. Левитан, заметив наше недоумение и продолжая неистово тереть пейзаж, заговорил: «Видите ли, нужно иногда забывать о написанном, чтобы после еще раз посмотреть по-новому. И сразу станет видно, как много еще не сделано, как упорно и много еще надо работать над картиной. Я сейчас снимаю лишнее, именно то, что заставляет кричать картину...»
Свои последние произведения
создавал в те годы, когда он подолгу жил в Островне, Горках, Гарусове (бывш. Тверской губернии, ныне Калининской области, ст. Удомля), в поэтически-живописных местах, расположенных по берегам озер. Красота этих мест с необыкновенной правдивостью отразилась на полотнах Левитана, которая, как последний аккорд его жизни, его творчества, до сих пор звучит с той же силой, оставляя навсегда неизгладимое впечатление». Именно Левитану обязаны были открытием живописных мест вокруг озера Удомля его ученики, в том числе и , для которого красота этого края явилась неиссякаемым источником вдохновения.В эти ранние годы палитра Жуковского была очень сдержанна и его больше занимали вопросы живописной гармонии, которой в совершенстве владел Левитан. Один их критиков в обзоре «Наши выставки» в 1900 году писал: «Жуковский с успехом идет по стопам своего учителя. Ему далеко до классической сочности письма и до силы красок Левитана, но его поэтично, несколько сентиментально задуманные мотивы русской природы все же принадлежат к хорошему и симпатичному искусству» .
Пройдут годы, и палитра Жуковского вспыхнет яркими, звучными красками, о чем свидетельствует картина «Река Аа» (1906), написанная в Бильдерлинсгофе вблизи Рижского взморья, своим мажорным звучанием перекликающаяся со «Свежим ветромСвежий ветер. Волга. 1895Холст, масло., 72 x 123Государственная Третьяковская галерея» Левитана середины 1890-х годов.
Жуковский на всю свою жизнь сохранил глубокое уважение и любовь к Левитану, постоянно изучал его творческое наследие, берег доставшиеся ему работы учителя. У художника В.Ф. Штраниха хранится этюд ЛевитанаЛунная ночь. Этюд. Картон, маслоЧастная коллекция, изображающий ночь на озере. Этот этюд был подарен ему В.В. Мешковым, оставившим на обороте надпись: «Куплен у художника Ст. Ю.Ж.вс 1921». По свидетельству того же В.В. Мешкова, очень дорожил этим этюдом, тонированная часть холста которого напоминала ему профиль Левитана.
Издательство «Искусство», 1982 год.