Малевич Казимир Северинович [1978—1935]
Сложное предчувствие (Торс в желтой рубашке). 1932
-
- Название Сложное предчувствие (Торс в желтой рубашке)
- Год создания 1932
- Материал Холст, масло
- Размер 79 x 99
- Собрание Государственный Русский музей
- Все работы автора Всего: 242
Описание
Гонимые неведомой силой, затерянные в вечном пространстве, мчатся революционные всадники под красными стягами по земному шару - бесцелен и бессмыслен их яростный бег, ибо бесконечна дорога, безразличны земля и небо к людской суете, и никогда не было и не будет во Вселенной земли обетованной.
Супрематическая знаковость соединялась в постсупрематической живописи с невероятным подчас эмоциональным накалом образов. В картине «Сложное предчувствие» простые, очищенные до схематичности манекена формы мужской фигуры, резкие полосы земли и дом, элементарный, как детский рисунок, несут следы воздействия супрематической абстрагированности, геометризма. Но стерильность супрематической концепции взрывается реальностью, продиктовавшей пронзительную по силе драматизма надпись, сделанную
на обороте холста: «Композиция сложилась из элементов, ощущения пустоты, одиночества, безвыходности жизни. 1913 г., Кунцево». Содержание надписи недвусмысленно определяло ее характер, и, поскольку опасным было употреблять такие слова, как «безвыходность жизни» по отношению ко времени создания картины, официально прославляемому как «эпоха великого перелома», отодвинул рождение чувства безысходности к 1913 году. Конечно же, это была сознательная мистификация художника, ибо он трезво видел общественную ситуацию, обостренно ощущал ее губительную атмосферу; можно только подивиться прозорливости человека, сформулировавшего для себя в середине двадцатых годов: «Коммунизм есть сплошная вражда и нарушение покоя, ибо стремится подчинить себе всякую мысль и уничтожить ее. Еще ни одно рабство не знало того рабства, которое несет коммунизм, ибо жизнь каждого зависит от старейшины его». (Будущий генералиссимус, «старейшина коммунизма», только-только начинал подбираться к «жизни каждого»...)Гнетущая обреченность исходит от безгласной, безглазой фигуры «Сложного предчувствия», от черно-красной траурной каймы земли, от одинокого жутковатого дома на фоне ледяного синего неба.
В творчестве художника этот образ монолитного городского здания с глухими стенами однозначно соответствовал образу тюрьмы, преследовавшему
начиная чуть ли не с витебских времен. Так, в одном из его трактатов середины 1920-х годов можно прочесть: «...на протяжении всего человеческого развития и его культуры человек без остановки идет под конвоем шашек, ружей и револьверов, иногда посажен в железную клетку... Для чего он изобрел эту систему пути для себя, почему путь его движения должны сопровождать ружье, шашки, револьвер? Да, это странная система, где все пути уставлены ружьями, как аллея деревьями... Почему бы не идти вне этой аллеи, вне войн и ружей, вне цепей, вне тюрем? И однако чтобы достигнуть этой идеи, остается все тот же путь неизменный: закон, ружье, сабля и тюрьма».