Репин Илья Ефимович [1844—1930]
Арест пропагандиста. 1880—1892
-
- Название Арест пропагандиста
- Год создания 1880—1892
- Материал Дерево, масло
- Размер 34.8 x 54.6
- Собрание Государственная Третьяковская галерея
- Все работы автора Всего: 466
Описание
Первый вариант решения сюжета относится к 1878 году. Исполнив маслом хорошо разработанный эскиз, по своему характеру приближающийся уже к картине,
оставляет его для новых поисков, Они засвидетельствованы рядом карандашных эскизов 1879 года. В 1880 году новое решение в общих Чертах, очевидно, уже складывается у художника, и он начинает работу над новым вариантом картины. Она с перерывами продолжалась до 1890 года. Затем уже после показа картины на выставке и приобретения ее Третьяковым в 1892 году вносит в нее изменения, в частности, переписывает фигуру сидящего на лавке в глубине слева мужчины и девушку, сообщницу пропагандиста.Таким образом, время создания «Ареста пропагандиста» охватывает весь период работы Под конвоемПод конвоем. По грязной дороге. 1876Холст, масло, 26.5 x 53Государственная Третьяковская галерея», носившей характер еще слишком общей, не развернутой и скорее лирической трактовки темы. То, что начинает глубокую разработку темы революционного движения с сюжета ареста пропагандиста и им же ее заканчивает, показывает, какое значение он сам ему придавал. Такая длительность работы не могла не отразиться в картине. В изменении трактовки сюжета, образов, всего строя произведения сказалась как общая эволюция художественной интерпретации народнического революционного движения, так и достижения художника в различных аспектах решения им этой общей темы в других картинах.
над картинами на темы революционного движения, если не считать ранней картинки «Сравнивая непосредственно оба варианта картины, мы прежде всего обращаем внимание на то, что в первом большую роль играла народная крестьянская масса, представленная самыми различными типами и образами. В окончательном же варианте она, собственно говоря, исчезла. Зато появились фигуры полицейских, чиновников, кулаков-предателей. Решение сюжета ареста пропагандиста, в первом варианте показывавшее главным образом отношения пропагандиста с народом, заменилось решением, в котором главной стала тема самого ареста, тема борьбы правительства и революционеров. Недаром мотив чтения бумаг пропагандиста, в первом варианте бывший лишь одним из многих слагаемых композиции и игравший подчиненную роль, в окончательном варианте вылился в целую сложную сцену обыска, стал одной из двух составных частей развития темы. Изменение решения сказалось прежде всего в центральной сцене. В первом варианте пропагандист противопоставлен группе крестьян, смотрящих с разными чувствами на него, во втором же пропагандист противостоит мрачной фигуре стоящего у окна человека. Соответственно изменился сам образ революционера. Из мирного, в сущности, пропагандиста, относительно спокойного, как бы печально размышляющего о народе, он превращен в драматический, экспрессивный образ борца. Революционер во втором варианте с ненавистью и презрением смотрит на предателя и даже порывается к нему, удерживаемый сотскими, схватившими его за плечи. В этом изменении образа сказался результат работы Отказ от исповедиОтказ от исповеди. 1879—1885Холст, масло, 48 x 59Государственная Третьяковская галерея» и «Сходка террористов», в которых наблюдается стремление к героизации революционера.
над картинами «Соответственно в корне изменилось все построение картины. В первом случае она строилась как массовая многофигурная композиция с выделением, акцентировкой главных действующих лиц, но с равномерным заполнением пространства множеством фигур. Это было решение, вполне подходившее для показа взаимоотношений пропагандиста с народом, для трактовки, где важнейшей была передача того, как народ, разные его представители, реагирует на арест. Теперь же, когда главной стала тема выдачи и ареста революционера, трактуемая как драматическая сцена, композиция разбилась на три группы: центральную с революционером во главе, группу производящих обыск справа и группу кулаков и понятых слева. Поскольку исчезла народная масса, постольку уменьшилось число фигур в композиции и появилось свободное пространство интерьера избы. Уменьшилась и величина фигур по отношению к пространству. Композиция приобрела больший лаконизм и ясность, заключающие, однако, сложное развитие в каждой из столь ясно выделенных групп.
Показ столкновения пропагандиста с предателем, естественно, требовал дать между ними свободное пространство, чтобы выявить устремленность пропагандиста, усилить динамику его фигуры. Сцена же обыска представлена как бы в особом, отведенном для нее пространстве. Выводя фигуру читающего бумаги исправника на первый план, Воскрешении дочери ИаираВоскрешение дочери Иаира. 1871Холст, масло, 229 x 382Государственный Русский музей». С неменьшим совершенством и предметностью написаны и все остальные детали. Репинское мастерство выбора и характеристики типажа в картине также обнаруживается во всем своем блеске. Ярок и силен не только образ самого революционера, но и читающего бумагу исправника и склонившегося к нему чиновника. Выразительно как его лицо, так и в особенности тонкая худая рука с длинными пальцами, опирающимися на спинку стула. Он — живое воплощение полицейско-судебной ищейки.
связывает ее зрительно с центральной фигурой пропагандиста, помещая между ними фигуры станового и сотского. Композиция картины в целом носит асимметрический характер с сильной загрузкой правой половины и свободным пространством в левой. Эта динамика композиции соответствует драматизму сцены в целом. Ее несколько уравновешивают фигуры стоящих у окна понятых и сидящего на лавке человека (предателя, по объяснению самого ). Для того чтобы сцена обыска, многофигурная и обстоятельно развернутая, не оказалась психологически оторванной от главной сцены с арестованным, вводит новый персонаж — девушку, сообщницу пропагандиста. Композиционно чрезвычайно удачно изображен на первом плане чемодан с развороченными и разбросанными по полу бумагами. Он закрывает спереди ненужное свободное пространство, и завершает связь группы исправника и чиновника с группой пропагандиста и сотских. Выдерживается общий рельеф правой половины картины, противостоящий глубинности ее левой части. Это тот разъясняющий сюжет натюрморт, который, начиная с , так удачно применялся в жанровой живописи. Мы видим здесь мастерство в писании натюрморта, мастерство, первые достижения которого отмечались в «За долгий срок работы
над «Арестом пропагандиста» живописная манера художника значительно изменилась, и это сказалось в картине. Начатая в одной манере, она заканчивалась в совсем иной. Это можно понять при сравнении ее с первоначальным вариантом 1878 года. Эволюция шла в общем в сторону усиления звучности и динамики живописи, свободы мазка. Спокойная, сравнительно светлая желто-коричневая общая гамма первого варианта заменяется в окончательной картине напряженной цветностью. Ровное освещение сменяет контраст льющегося из окна света с затененностью внутренности избы, на темном фоне которой выделяются лица и костюмы персонажей — красная рубаха арестованного, полицейские мундиры. Это вполне соответствовало усилению драматизма в трактовке сюжета, экспрессивности образов действующих лиц, но стояло в известном противоречии с размерами картины. Малый формат, в котором она была начата в соответствии с ранней живописной манерой, при многофигурности и сложности сцены требовал тонкого детализующего и четко вырисовывающего формы письма, к которой приходил . А это постепенно все менее соответствовало широкой экспрессивной манере письма. И приходится удивляться мастерству , с которым он преодолевает это противоречие и успешно решает труднейшую задачу.При широкой и свободной манере письма экспрессивным мазком он достигает законченности и почти миниатюрной передачи деталей в этом небольшом полотне. В этом отношении стоит особенно обратить внимание не только на лица арестованного, пристава или чиновника, но и на то, как тонко переданы мундиры полицейских с их погонами, портупеями и т. п., как написан натюрморт — чемодан с развороченным содержимым. Ту же необычайную при такой экспрессии письма тонкость обнаруживает художник и в передаче освещения. Дав его сильным пятном в окне, он постепенно проводит его как бы отблесками белого в разбросанных по полу бумажках, в блеске металлического предмета в чемодане, на бумаге, которую читает пристав, на манишке наклонившегося над ним чиновника, на кипе бумаг, которые с торжеством протягивает из глубины сыщик; наконец, свет едва мерцает на свисающем с полатей тряпье. Этот свет, как бы вспыхивая, движется по всей картине, как и мерцание золота на погонах, портупеях, эфесе и ножнах полицейской шашки. Это легкое движение света и золотистых вспышек усиливает звучность красочных пятен на темном фоне и придает картине еще большую тонкость живописной отработки.