Сокорнов (Сокарнов) Василий Никандрович [1867—1946]

Василий Сокорнов родился во Владимирской губернии и окончил начальное училище под Воронежем. Фундаментальное художественное образование молодой человек получил в Императорской Академии художеств, куда в конце 80-х годов XIX века был принят вольным слушателем на отделение живописи. Именно тогда, испытывая, как и многие студенты, материальные затруднения, Сокорнов устроился в фотоателье известного мастера Пазетти ретушером. Эта профессия его увлекла: будущий фотохудожник остался в ателье и за годы работы мастерски овладел художественной ретушью, а также освоил фотопроцессы. К этому времени эпоха пионеров фотографии, самостоятельно изготовлявших фотопластинки, закончилась – промышленное производство сухих фотопластинок позволило фотохудожникам отвлечься от технической стороны процесса и открыло для них ранее недостижимые творческие горизонты. Однако пошатнувшееся здоровье помешало молодому художнику заниматься любимым делом в Санкт-Петербурге. Вследствие открывшейся у Сокорнова хронической болезни легких, врачи настоятельно рекомендовали ему отправиться в более благоприятную для здоровья местность. Общество поощрения художников выделило деньги на эту поездку, и в последние годы XIX фотограф оказался на Южном берегу Крыма, в Алупке, тогда еще совсем маленьком городке, среди достопримечательностей которого, впрочем, уже числились дворец князей Воронцовых в готическом стиле и роскошный старинный парк.

Чистейший крымский воздух, море и неповторимая природа излечили художника, однако не поправили его финансовые обстоятельства. Картины, этюды и наброски Сокорнова не пользовались особым успехом и дохода не приносили. Тогда, заняв небольшую сумму, Василий Сокорнов приобрел фотокамеру с необходимыми принадлежностями, при помощи которой отснял и собственноручно отпечатал пятьдесят открыток с крымскими пейзажами. Скорее всего, предлагая свои новые работы хозяину магазина, продававшего его картины, художник не рассчитывал на мгновенный успех своего предприятия. Однако открытки были проданы еще раньше, чем Сокорнов покинул магазин – все 50 штук приобрел случившийся рядом князь Ф.Ф.Юсупов-Сумароков-Эльстон-старший, владелец Кореиза и других крымских имений. Сокорнову немедленно заказали еще сотню фотографий, а вечером следующего дня – еще триста. В России начинался бум видовой курортной открытки, отголоски которого слышатся и по сей день.

Открытка быстро стала самым популярным видом почтовых отправлений и самым ходовым сувениром - только в 1912 году Крым посетили для лечения и отдыха не менее миллиона человек. Фотографические виды увозили с собой «на память», с помощью открыток сообщали о своем благополучном прибытии на курорт, делились впечатлениями и обменивались новостями. С течением времени появилась специализированная «открыточная» полиграфическая промышленность и фотоиндустрия – разумеется, это стало возможно только после отмены государственной монополии на выпуск почтовых бланков. 

Впрочем, это все позже. К началу XX века открыток было еще не так много, и Василий Сокорнов не только поправил свои материальные обстоятельства, но и стал широко известен в Крыму, обеих столицах и за границей. В 1900 году фирма Пазетти представила В.Сокорнова на Всемирной универсальной выставке в Париже, где крымское ателье фотографа, наряду с фирмами Пазетти из Санкт-Петербурга, Дмитриева из Нижнего Новгорода и Фишера из Москвы, получило признание и награду. Выставка открыла Василию Сокорнову и творчество представителей «новой школы»: Фрэнка Сатклифа, Альфреда Герслей-Гинтона, Ганса Вачека и других художников, стоявших у истоков движения фотографии к ранее недостижимому богатству изобразительных решений.

На российских же выставках работы В.Сокорнова соседствовали с произведениями фотографов-пикториалистов, которым были близки по духу. Первой награды на родине художник был удостоен в год празднования двухсотлетия Санкт-Петербурга на международной художественно-фотографической выставке. В посвященной этой экспозиции заметке обозреватель журнала «Фотограф-любитель» отмечал: «Среди массы отдельных русских экспонатов, которых всех перечислить не в состоянии, мы останавливаемся перед работою Сокорнова, давшего большие виды Алупки и различные ночные эффекты в размер больший чем 18х24. Отпечатки его даны на сером бристоле, покрытом стеклом, благодаря чему так белы света и глубоки черные тени; среди всех этих работ пейзажи превосходны». В дальнейшем фотограф получил множество и других знаков отличия, среди которых можно отметить серебряную медаль на международной выставке в Петербурге и серебряную медаль на фотографической выставке в Киеве. В 1908 году художник был принят в ряды Русского фотографического общества, членство в котором позволяло свободно фотографировать по всей России и давало существенные скидки при приобретении фотоматериалов. 

В 1912 году В. Сокорнову попробовал свои силы и в новом жанре: все тот же, первым оценивший талант фотографа, Ф.Ф.Юсупов-Сумароков-Эльстон-старший, заказал В.Сокорнову фотосъемку своего имения. Фотограф с блеском справился и с этой задачей, о чем свидетельствует альбом, доныне хранящийся в Алупкинском государственном дворцово-парковом музее-заповеднике. В том же году несколько работ Сокорнова попали в книгу ученого селекционера Л.П.Симиренко, который пишет в предисловии: «Благодаря сочувствию, проявленному к настоящему изданию фотографом-художником В.Н.Сокорновым в Алупке, этим тонким и чутким понимателем красот крымской природы, удалось оживить текст, поместив ряд автотипий его фотографий-картин, которыми он разрешил мне воспользоваться в качестве оригиналов, и за это ему большое спасибо». Однако творчество художника не всегда встречало теплый прием. Например, на Симферопольском фотосалоне В.Сокорнова критиковали за излишнюю «живописность» работ, которая якобы отдаляет изображения от «истинной» фотографии. 

Начало Первой мировой войны положило конец золотому веку. Как и многие российские фотографы, В.Сокорнов начинает испытывать острую нехватку фотоматериалов: до войны рынок был практически полностью обеспечен продукцией немецкого производства. Грянувшая революция и гражданская война практически свели доходы фотоателье на нет, однако, преодолевая трудности, оно продолжало работать до 1927 года, когда все частные фотографические заведения были ликвидированы. 62-летний фотограф оказался безработным. 

В 1928 году В. Сокорнов был принят на работу в только что образованное государственное издательство «Крымиздат». Художник стал создателем и его логотипа, представляющего собой восходящее солнце. В это время издательство десятками тысяч переиздавало открытки с сокорновскими «Видами Крыма», что давало фотографу некоторые надежды на обеспеченную старость. К сожалению, им не суждено было сбыться. В соответствии с изданным в том же году постановлением ЦИК СССР, срок авторского права на фотоснимки был сокращен до пяти лет, и то только для фотоснимков, на которых были указаны фамилия и место жительства автора, год выпуска открытки и другие данные. По истечении же этого срока государство за символический гонорар в принудительном порядке выкупало права на фотоработы. Таким образом, в 1930 году в Крымиздат перешло более 1300 авторских негативов В.Н.Сокорнова. Впоследствии с них были сделаны снимки, которые вошли в фотоальбомы, неоднократно издававшиеся многотысячными тиражами. 

Однако художник продолжал работать, несмотря на приближающуюся старость. В 1937 году после многолетнего перерыва Василий Сокорнов вновь принял участие в фотовыставке. Его работы произвели такой фурор, что на некоторое время мастер стал едва ли не официальным фотографом-пейзажистом Крыма, уже в то время приобретавшего статус всесоюзной здравницы. Помешала опять война. Сокорнов снова, теперь уже в последний раз, сменил жанр – до нас дошли датированные 1944 годом снимки выздоравливающих солдат и офицеров, проходивших курс реабилитации в крымских госпиталях.

Пытаясь сохранить свои работы, в эти же годы В.Сокорнов передал 100 своих лучших фотографий государству, в Алупкинский дворец-музей. Увы, после превращения государственного музея в госдачу все они сгинули безвозвратно. Впрочем, фотограф этого уже не увидел. Он скончался в 1946 году и нашел последний приют на старом алупкинском кладбище, где можно до сих пор видеть его могилу.