Александр Иванов. 1945. Автор: А. Зотов
Творческие искания Иванова 
Иванов Александр Андреевич [1806—1858] Великий русский художник, яркий представитель классицизма. В 1824 году пишет первую большую картину "Приам испрашивает у Ахиллеса тело Гектора" (ГТГ), за которую удостаивается Малой золотой медали. В 1827 году за картину "Иосиф толкует сны... оказали исключительное влияние и на область пейзажа.
Задумав свое «Явление мессии
Явление Христа народу (Явление Мессии). 1837—1857Холст, масло, 540 x 750Государственная Третьяковская галерея» на берегу Иордана, в окружении палестинского пейзажа, он написал множество этюдов итальянской природы. Поехать в Палестину ему так и не удалось.
Если картины предшествующих русских пейзажистов имели своими образцами произведения западноевропейских классиков-пейзажистов XVII-XVIII веков, то пейзажные этюды Иванова лишены каких-либо музейных воспоминаний.
Южная природа, в течение столетий служившая благодарным материалом для живописцев Италии и других народов, изображенная в тысячах полотен, воспринята была Ивановым со всей первоначальной свежестью впечатления.
Этюды художника «В парке Ариччи
В парке Ариччи. 1841Бумага на холсте, масло, 44,5 х 58Государственный Русский музей», «Галерея в Альбано
Оливы у кладбища в Альбано. Молодой месяц. 1842—1846Холст, масло, 42,5 x 62Государственная Третьяковская галерея», «Дерево парка Гиджи», «Ветка оливы
Ветка оливы. », «Крыши города», «Камни в воде
Вода и камни под Палаццуоло, близ Флоренции. вторая половина 1830-х - 1840-еБумага на холсте, масло, 45 x 61,5Государственная Третьяковская галерея» и многие другие представляют природу в ее естественной гармонии.
Для него как для пейзажиста нет выше наслаждения, чем созерцать истинный ход вещей в природе, - жизнь речного берега, камни и растительность, омываемые водой, могучие деревья под ясным и теплым небом, зеленую ветвь оливы, серебрящуюся на солнце.
Этот культ природы, упоение ее дарами, не имевший себе подобных в русском искусстве, носит у Иванова истинно классический характер. Стихия природы лишена напряженного, бурного пафоса. Она исполнена величественного, могучего развития и покоя. Ее естественная и простая красота нерушима и безмятежна. Это та «равнодушная», сияющая вечной красою природа, которую воспел Пушкин.
До Иванова почти никто не писал нагого тела на открытом воздухе. Такого рода изображение создает совершенно исключительные трудности для живописца. Формы и цвет тела, освещенного прямым и отраженным светом небес, земли и зелени и как бы светящегося от множества падающих на него световых рефлексов, представляются при этом особенно утонченными.
Рисуя обнаженное тело на воздухе и притом в различных планах, то вблизи, то в отдалении, художник готовился к тому, чтобы воплотить результат своего наблюдения и своего новаторства в картине. Он хотел, чтобы «Явление Мессии» отразило живописную красоту мира с невиданной до того правдой.
«Купающиеся мальчики» Иванова, исполненные в нескольких вариантах, принадлежат к выдающимся достижениям русского и мирового искусства.
Упругие, стройные тела, озаренные сверкающим синим небом и зеленью, купающиеся в свете и воздухе, живо рисуют нам поэзию ранней юности. Отмеченные ясным, «эллинским» чувством жизни, эти произведения представляют громадный художественный интерес и поныне.
Этюды Иванова создали для новой русской пейзажной школы, поставившей своей целью живое, непосредственное соприкосновение художника с природой, помимо каких-либо посторонних образцов.
Они предвосхитили все, что делалось потом в европейской пейзажной живописи XIX и XX веков. Современные Иванову живописцы пользовались сложной и богатой рецептурой письма, передававшейся из поколения в поколение, идущей от мастеров XVI-XVII веков.
Иванов не отрицал технической стороны классического искусства. Но он опасался ремесленного, бездушного применения этой техники, как это делало большинство его собратьев, повторяя одни и те же приемы и эффекты.
В своей работе над большим полотном Иванов подверг пристальному изучению как непосредственную, живую натуру, так и лучшие художественные образцы прошлого. Он добивался не рутинного, но сознательного, творческого, применения вековых приемов живописи.
Работа Иванова с натуры открыла ему целый мир новых творческих ощущений и образов и подвела его к ревизии существовавшей в то время системы живописи. Художник, как никто из его современников в Европе, смело взглянул на жизнь и не побоялся отказаться от множества удобных и легких приемов письма, пользовавшихся всеобщим признанием и успехом. Он так далеки шагнул, к живому, непосредственному ощущению натуры, настолько ушел от традиций, что его подготовительные этюды к «Мессии», так же как и сама картина, стали настоящей школой для последующих поколений русских художников, стремившихся к изучению натуры.
Спустя десятилетия Репин, Суриков, Поленов, Ге, Серов, Врубель, Коровин пристально вглядывались в живопись Александра Иванова, получая у него уроки живописного мастерства.
Иванов первый открыл в искусстве то, о чем его современники даже и не подозревали. Он увидел неповторимое своеобразие каждой формы, каждого красочного пятна, цветовые рефлексы на лицах, необычайную сложность и многообразие окраски обнаженного человеческого тела на воздухе, отражающего на себе голубизну неба и блеск солнца, горение ярко освещенного песка или травы; он увидел - пепельно-серый цвет зелени в зной, прозрачность далей и светящуюся синеву неба. Тысячи новых цветовых отношений встали перед его глазами. Они подвели его к созданию новой, «тональной» системы живописи, покоящейся на передаче художником тончайших ощущений цвета и формы, получаемых от натуры.
Композиционное мастерство Иванова оказалось столь же плодотворным, как и его живопись. Оно также выводило искусство на, новые пути. Сочиняя картину, старые художники заботились прежде всего о пластической красоте фигур и внешней обстановки. Иванов положил в основу композиции «Явления Мессии» выражение переживаний людей, а вместе с тем и передачу внутреннего смысла картины. Волнующаяся народная толпа. Мессия выступает в композиции Иванова как служитель народа, идущий навстречу его ожиданиям, его порывам. Располагая фигуры на полотне, художник размышлял, как философ. Композиционное мастерство стало для него не только изобретательностью в расстановке фигур, но и орудием мышления.