Плакат и театр. 1976. Автор: Ю. Герчук.
В плакате В. Кундышева к спектаклю «Жаворонок» Ж. Ануйя (Ленинградский театр им. Ленинского комсомола) нет ни готических сводов, ни трагических глаз Жанны дАрк. На свободном серо-голубом фоне парит терновый венец, с которого опадают лавровые листья,— обобщенный до символа образ мученичества. Сложнее символика его же плаката к пьесе Л. Андреева «Тот, кто получает пощечины» (Ленинградский театр им. Ленсовета). Заглавие материализовано в нем в виде зримой метафоры: лицо клоуна — это отпечаток ладони, они слиты воедино, изображены одной графической формой. Но знак не исчерпывает содержания плаката, в котором выразительны и наивные рельефные розочки, и шрифт, стилизованный в духе начала века, и напряженный густо-лиловый цвет фона. Вместе с символом спектакля здесь также выражена и его атмосфера — стилистическая и эмоциональная. Лаконичными, нередко саркастическими метафорами привлекают и плакаты Э. Дробицкого. Среди лучших— лист к эстрадному представлению «Семь жен Синей Бороды» — сердце, проткнутое не шпагой, а английской булавкой, замок которой улыбается,— это язвительная театральная маска. В работах Дробицкого всегда есть эффект неожиданности, острота выдумки, интеллектуальная игра. Такого рода игра в большой мере свойственна и самому современному театру, стремящемуся порой не столько убедить зрителя в реальности происходящих на сцене событий, сколько вовлечь его в своеобразный духовный поединок, блещущий парадоксами и остротой мысли.
К этой стороне театрального зрелища обращены и почти все плакаты. И. Иванова, как уже говорилось, в известной мере продолжающего опыт Н. П. Акимова. Но наряду с близкой Акимову напряженностью пространственной структуры плаката, подчеркнутой объемностью изображения, гротескностью рисунка Иванов прибегает и к более острым приемам остранения. Он рисует не жизнь, даже не сцену, но как бы развернутую аллегорию спектакля. Лучше всего ему это удается в том случае, когда драматургия тяготеет к подобным же приемам. Поэтому среди наиболее убедительных работ — «Физики» Дюрренматта (Ленинградский театр Комедии), где в мир героев спектакля вторгаются громадная рука в резиновой перчатке и такое же яблоко, резко перебрасывающие персонажей из реального — в кукольный масштаб.
Удача театрального плаката— не в одном только лаконичном и точном воплощении содержания и стиля спектакля. Здесь важно еще и общее чувство праздничной театральности, радостной, приподнимающейся над обыденностью силы ,театра. Тяжеловесная старомодность графического языка, банальность цвета и фактуры, вялость шрифта, нередкие особенно в плакатах периферийных театров, могут убить самую остроумную смысловую находку. Язык лучших плакатов всегда подвижен и ярок, в нем уже есть элемент неожиданности, живая острота современного графического почерка, которую зритель перенесет и на сам спектакль, убеждаясь в художественной актуальности, не устарелости его сценического стиля.
Под внешней простотой решения такого плаката иной раз прячутся точный художественный расчет, скрытые контрасты композиции, пластики, фактуры, цвета. Знакомый портрет Шекспира с хорошо известной старой гравюры загорается вдруг в плакате С. Бархина к «Двенадцатой ночи» (Горьковский театр юного зрителя) радугой пронзительных, чистых красок и придает классической комедии современное, новое звучание.
К сожалению, такая свобода владения художественным языком плаката — сегодня еще удел немногих, главным образом, ленинградских и московских театральных плакатистов.
Проведенные в последнее время Всероссийским театральным обществом совещания в нескольких городах по проблемам театральной рекламы, затем и Всероссийское совещание в Москве и организованные к ним выставки плакатов дали возможность познакомиться с состоянием этого искусства значительно полнее и шире, чем это возможно по нечастым встречам на афишных щитах. И хотя здесь было немало ярких и интересных работ, общая картина оставила желать лучшего. Слишком многие листы заставляли говорить не о стиле и направлении, не о творческих проблемах, а о необходимости овладения простой графической грамотностью, рисунком, шрифтом, композицией. Более профессиональными выглядели обычно лишь плакаты кукольных театров, чьи художники универсальнее других декораторов сцены.
И все же театральный плакат сейчас в пути, на подъеме. Живой голос современного театра звучит пусть еще и не в многочисленных листах, но они — залог того, что театральная графика становится важной частью театрального зрелища — не только его рекламой, но и графическим образным символом спектакля.
Ю. Герчук.
Журнал "Творчество" 1976 / 8