Пути молодых скульпторов. 1977. Автор: И. Светлов
Проблема более многопланового развития своего дарования стоит перед Р. Гачечиладзе. Тяготея к определенной строгости целого, художница находит благородные соотношения пропорций. В таких композициях, как «Песнь о Чили», «Последний барьер», красиво найденный вертикализм и острый ритм уплощенных фигур обретает внутреннее напряжение. Однако приверженность к подчеркнутому лаконизму форм отнюдь не всегда бывает плодотворна. О том, что талант Гачечиладзе гораздо шире, свидетельствуют барельефы с народными мотивами и жанровыми сценами, выполненные ею непосредственно, колоритно. Известные противоречия наблюдаются и у Н. Джикиа, обладающего, безусловно, высоким пластическим мастерством. В его «Всаднике» обнаруживаешь грациозность, многообразие выразительных ракурсов при всей истинно-скульптурной строгости. Но в некоторых композициях появляется суховатость силуэтов, оттенок созерцательности. В работах С. Гиркелидзе, идущего от традиций римского портрета, нельзя не восхищаться острой характерностью, продуманной организацией масс, искусной проработкой деталей. Но круг образных задач, которые ставит перед собой художник, довольно узок. Здесь еще раз убеждаешься, как тесно связано развитие творческой индивидуальности с отношением художника к жизни, с характером его мировосприятия.
Видимо, дальнейшее творческое развитие многих молодых грузинских скульпторов требует преодоления ложной сдержанности эмоциональных интонаций, отказа от порой чрезмерной эксплуатации тех или иных пластических находок.
Выбор индивидуальной стилистики в монументальной и станковой скульптуре — вопрос жизненных и творческих приверженностей художника. Но есть вопросы, общие для молодых скульпторов самых разных республик. Часто они определяются традициями искусства той или иной национальной школы, сложной диалектикой развития самих жанровых форм. Чтобы утвердить свою индивидуальность, необходим широкий взгляд на мир, на явления искусства. Творческая самостоятельность вырастает только при критическом отношении к наследию прошлого и современным исканиям, исключает пассивное и бездумное следование тем или иным тенденциям. Нужна немалая смелость, чтобы не идти в фарватере уже утвердившегося направления, а отстаивать свои идеалы, свое отношение к миру, свое понимание творчества.
Следует остановиться и на поисках молодых ленинградцев. Здесь привлекают внимание произведения А. Платоновой и Г. Ярошевич. Художницы нашли в себе силы не следовать стилистике, долгие годы доминирующей среди скульпторов этого города. В их сочинениях можно обнаружить поиски характерности, продуманное и творческое отношение к натуре, ясность в воплощении своих представлений о жизни и искусстве, и это, в |конечном счете, дает свой реаультат. Интересным художником монументально-декоративного плана показала себя Г. Додонова. В лучших ее произведениях есть не только тонкое ощущение пластики, издавно присущее ленинградской школе, но и смелая организация объемов, активный пластический ритм. Порой, однако, у нее встречается некоторая аморфность!формы, ставшая в представлении ряда ленинградских скульпторов «хорошим тоном».
Думается, что молодым художникам из Ленинграда необходимо более глубокое проникновение в новые сферы жизни, более активное использование самых разных композиционных решений.
К сожалению, молодые еще очень часто некритически относятся к той или иной распространенной манере. Так, у ряда талантливых скульпторов из Риги и Таллина с досадой отмечаешь повторение уже давно известных в прибалтийской пластике композиционных схем и приемов обработки материала. И, напротив, вызывает одобрение опыт литовца X. Зокайтиса, умеющего использовать экспрессивный эффект сварки металла для достижения большей выразительности образа. Чутким к динамическим ритмам времени показал себя А. Босас из Литвы, тяготеющий в своих пространственно-пластических композициях к романтической символике.