Виктор Попков. Жизнь и творчество. 1961—1962 годы. 2012. Автор: Козорезенко П.П. (младший)
В 1962 году состоялась знаменитая выставка в Манеже, посвященная тридцатилетию Московской организации Союза художников СССР (МОСХ). Скандал, связанный с посещением выставки Первым секретарем ЦК КПСС Никитой Сергеевичем Хрущевым и членами Политбюро, добавил ей еще больше известности, сделав событием, знаковым для истории советского искусства.
Выставка эта была таковой по нескольким причинам. Во-первых, в ее экспозицию были включены работы
, Константина Истомина, и многих других художников, не упоминавшихся в официальной прессе и не выставлявшихся по причине «формализма» их творчества. Некоторые из этих мастеров были не только исключены из Союза художников, но даже репрессированы в конце тридцатых – сороковых годов. Очень сильное по составу участников ретроспективное отделение выставки привлекло повышенное внимание.Во-вторых, помимо картин этих табуированных в Советском Союзе авторов, в Манеже экспонировались вещи молодых художников, включая даже неофициальных мастеров, не входивших в Союз художников, – например, произведения художников студии Элия Белютина, работавших в абстракционистском ключе.
В-третьих, необходимо помнить, что начало 1960-х годов по праву считается временем переломным, связанным как с социальным, так и с художественным подъемом, после которого возврат к соцреализму прошлого был уже невозможен, и смелая программа выставки в Манеже была хорошим тому доказательством. Все отчетливее проступавшие новые веяния настораживали благополучных, официально признанных художников, группировавшихся вокруг Академии Художеств во главе с В. Серовым. Академики имели все основания опасаться, что выход на художественную сцену страны молодых авторов приведет к переоценке всего искусства соцреализма, включая их собственное творчество. Старая гвардия прекрасно осознавала, что может утратить свои позиции в советском искусстве и всеми способами пыталась препятствовать популяризации и официальному признанию творчества молодых художников. Поскольку внутри Союза художников на тот момент было достаточно много представителей нового поколения, на поддержку которых рассчитывать не приходилось, академики обратились напрямую к руководству КПСС. Было написано письмо с просьбой о том, чтобы партийное руководство вмешалось и дало отпор проискам нового – непонятного, возможно, даже «антисоветского» – искусства. Одним из последствий этого обращения и стало скандальное посещение Хрущевым выставки в Манеже.
Разгромной начальственной критике подверглись в основном работы студии Э. Белютина, еще одной мишенью стал Р. Фальк, к тому времени уже покойный. Неожиданно досталось и работам отнюдь не формалистическим – например, «Геологам» Павла Никонова: Хрущев посчитал, что картина не стоит тех денег, которые были за нее заплачены. После выставки от художников, которые вызвали наибольший гнев Хрущева, требовали покаяния, хотели, чтобы они отказались от своих работ. Однако разгром со стороны партийного руководства вызвал эффект обратный ожидаемому: скандал лишь подогрел интерес публики. На выставку выстраивались очереди в несколько рядов, всем хотелось увидеть искусство, вызвавшее столь бурную реакцию.
До картины Попкова Хрущев на той выставке не дошел. Впрочем, даже если бы его путь лежал мимо полотна Виктора Ефимовича, художнику вряд ли что-то грозило: в экспозиции была представлена картина «Рождение мальчика», которая едва ли могла вызвать претензии руководства. Одобрение начальства, лившееся на Попкова в начале 1960-х как из рога изобилия, вызывало возмущение многих его коллег-художников. Трудно сказать, было ли это возмущение искренним или это была банальная зависть к более талантливому и успешному товарищу, а такие ситуации в художественном мире нередки… По свидетельствам близких,
тогда страшно переживал из-за такого отношения коллег, но было бы странно с его стороны объяснять всем и каждому, что он не ставит своей целью создание конформистских работ и что мнение высокого начальства, по существу, его не сильно волнует.Всю жизнь самостоятельно прокладывая себе дорогу, без чьей-либо протекции, опираясь только на свой выдающийся талант и упорство,
понимал, что для обретения свободы в творчестве необходимо сначала добиться известности, обратить на себя внимание, занять прочные позиции в художественном мире. Да, в тот период он нередко писал работы на «правильные» темы – и эти работы были и остаются замечательными произведениями выдающегося мастера. Художник был обласкан руководством, но это вовсе не означало, что Попков стремился плыть по течению и ориентироваться на чей-либо вкус. Правда творчества и возможность полного самовыражения была важнее всего.Сейчас, когда мы, спустя годы, видим творческий и жизненный путь Виктора Попкова во всей его сложности, становится ясно, что раннее признание было большой удачей – и не только потому, что
получил общественный статус, определенное бытовое материальное благополучие. Этот ранний и громкий успех дал крайне ранимому художнику возможность в самом начале своего пути сформировать, своего рода, психологический «запас прочности», который оказался так необходим во время испытаний, которые ожидали Попкова в будущем. Успех ранних работ, несомненно, дал ему силы и уверенность для дальнейшего творческого поиска. Наглядно доказав в начале своего пути – и себе и окружающим – что его талант и возможности превосходят все существующие официальные творческие «нормативы», Попков обратился к кропотливому поиску собственного языка в искусстве, наиболее точно соответствующего восприятию мира художником.