Иванов Александр Андреевич [1806—1858]

Два лежащих на красных и белых драпировках обнаженных мальчика на фоне пейзажа и намеченная фигура третьего, стоящего мальчика. вторая половина 1830-х - 1840-е

Описание

 

Как при создании пейзажей художник идет через произведения, носящие характер тщательного изучения натуры во всем реальном многообразии и полноте, к поискам монументального синтетического образа природы, так от этюдов мальчиков до таких шедевров, как пейзаж-картина «На берегу Неаполитанского заливаНа берегу Неаполитанского залива. Вторая половина 1830-х - 1840-еХолст, масло, 41,4 x 60Государственная Третьяковская галерея», было создано немало предварительных работ. Выше рассматривались подобные этюды с фигурами, написанные в мастерской. Другим этапом, предваряющим последние пейзажи с мальчиками, являются этюды, где фигуры уже размещаются среди пейзажа, часто едва намеченного или неоконченного. Они образуют особую группу пейзажей.

В первом, не связанном c картиной «Явление Христа народуЯвление Христа народу (Явление Мессии). 1837—1857Холст, масло, 540 x 750Государственная Третьяковская галерея», этюде «Четыре обнаженных мальчика на белых и красных драпировках» (ГРМ) была еще разница между тщательно выписанной фигурой, стоящей спиной (в позе мальчика из этюда, принадлежавшего ранее В. Хвощинскому), и остальными, которые не только ведут себя непринужденно, но и написаны с большим учетом пленэрных возможностей. Это несоответствие постепенно исчезает.

Жертвуя некоторыми подробностями в исполнении фигур и пейзажного окружения, художник добивается непринужденности и естественности движения, подкупающей свежести выполнения. Разумеется, эта легкость и непринужденность при тщательном рассмотрении оказываются результатом неустанных поисков.

В этюде «Полулежащий и стоящий обнаженные мальчики на фоне пейзажа» (ГТГ) можно наблюдать поиски композиции непосредственно на самой работе, исключая подготовительный этап. Вначале намечены фигуры, а потом пейзаж (в некоторых этюдах наоборот), и здесь это не случайно. Если для других пейзажей этой группы существуют подготовительные этюды фигур, написанные в мастерской, то в данном случае не исключена возможность, что в мастерской выполнен сам рисунок. Позже на него наносилась живопись. Доказательством для подобного предположения является тот факт, что через драпировку, на которой полулежит мальчик, просвечивает странный помост, своими выемчатыми краями напоминающий стол в мастерской Иванова, на который он иногда ставил натурщиков или писал на нем драпировки162. Под головой у мальчика помещается подушка, которая вряд ли бралась с собой на этюды. Все это доказывает, как тщательно еще в мастерской готовился Иванов к работе, до деталей заранее обдумывая композицию. В дальнейшем при создании поздних пейзажей-картин с мальчиками количество подготовительных работ увеличится, но отношение к ним у автора метода «сравнения и сличения» этюдов всегда остается творческим.

В анализируемом этюде в процессе работы меняется предварительный рисунок: передвигается влево фигура стоящего и т. д. Сам рисунок выполнен красной охрой, и ею же смоделированы тени. Вносит известную экспрессию кладка света и полутеней на загорелом теле полулежащего мальчика. В самых освещенных местах мазки положены пастозно, а в наиболее загорелых местах на животе настолько прозрачно, что видна золотистая основа. Живую лепку формы как бы усмиряет гибкий темно-коричневый контур, проведенный поверх живописи и первоначального рисунка. Своими мягкими касаниями он вторит спокойным линиям пейзажа. Это дополнительное вторжение рисунка не нарушает органического сцепления живописного и линейного начал.

Несколько по-иному написаны остальные пейзажи рассматриваемой группы: «Два лежащих мальчика на белых и красных драпировках на фоне пейзажа» (ГТГ), «Сидящий и лежащий обнаженные мальчики на зеленом фоне» (ГТГ, инв. 7979). В них фигуры выполнены одновременно с пейзажем, решенным очень обобщенно, особенно во второй работе, где едва намечена зеленая трава. Для них также есть «заготовки» в альбомах и этюды маслом.

Во втором пейзаже мальчик лежит в позе, встречающейся в альбомах. В этой же позе расположился и один из мальчиков в пейзаже «На берегу Неаполитанского заливаНа берегу Неаполитанского залива. Вторая половина 1830-х - 1840-еХолст, масло, 41,4 x 60Государственная Третьяковская галерея», где он более органично соединяется с остальными двумя фигурами. Здесь же слишком приближенная к нижнему краю холста фигура недостаточно уравновешивает композицию. Кроме того, она слишком приближена к нижнему краю. Лежащий мальчик не отвернулся, а непринужденно лежит, закинув руки за голову, между ним и сидящим можно видеть смысловую связь; расположившись на отдых, они беседуют. Этот этюд, заключающий в себе как бы часть композиции «На берегу Неаполитанского заливаНа берегу Неаполитанского залива. Вторая половина 1830-х - 1840-еХолст, масло, 41,4 x 60Государственная Третьяковская галерея», несет иную смысловую нагрузку, он представляет своеобразную прелюдию к зрелому пейзажу-картине.

Освобождаясь от условной скульптурности подготовительных работ к «Явлению Христа народуЯвление Христа народу (Явление Мессии). 1837—1857Холст, масло, 540 x 750Государственная Третьяковская галерея» еще в этюдах мальчиков, написанных в мастерской, Иванов Иванов Александр Андреевич [1806—1858] Великий русский художник, яркий представитель классицизма. В 1824 году пишет первую большую картину "Приам испрашивает у Ахиллеса тело Гектора" (ГТГ), за которую удостаивается Малой золотой медали. В 1827 году за картину "Иосиф толкует сны..., выйдя на пленэр, добивается замечательной естественности колористического решения в рассматриваемой группе работ, поскольку эти несколько пейзажей, предваряющие зрелые композиции, полны этюдной легкости.

Пейзаж «Два лежащих на красных и белых драпировках обнаженных мальчика на фоне пейзажа» (ГТГ) отличается подкупающей естественностью изображенных в нем детей, а также силой красочного звучания. Тут написанию этюда предшествует довольно долгая предварительная работа. Поза полулежащего справа мальчика с точностью перенесена с того знаменательного этюда, написанного в мастерской, в котором каждая из четырех изображенных фигур встречается на разных пейзажах. Вместо нейтральной моделировки подготовительного этюда здесь видно все то богатство, которое истинный колорист видит при долгой работе с натуры. Чеканная строгость, отобранность всех пластических элементов рисунка соединяются с широкими пятнами прозрачных золотисто-охряных теней, розовых полутонов и ярких светов, положенных неаполитанской желтой с чуть заметными уточняющими бликами белил. Более теплая цветовая гамма с лиловыми полутонами отличает мальчика, руки которого лежат на яркой алой драпировке. Ее интенсивный цвет не вырывается из общего колористического решения, чего особенно трудно добиться при столь тонкой колористической гамме, как в данном пейзаже с его широко проложенными голубыми далями, желто-зеленой долиной и темной зеленью кустов.

Казалось бы, мы видим перед собой легкий и свободный этюд, полный живости и непосредственности. Но при более пристальном вглядывании можно заметить, как всегда у Иванова Иванов Александр Андреевич [1806—1858] Великий русский художник, яркий представитель классицизма. В 1824 году пишет первую большую картину "Приам испрашивает у Ахиллеса тело Гектора" (ГТГ), за которую удостаивается Малой золотой медали. В 1827 году за картину "Иосиф толкует сны..., строгую последовательность в работе, поиски, четко подчиненные общей задаче. Выясняется, что пейзаж был написан раньше и просвечивает сквозь свободно и прозрачно написанные волосы мальчика, лежащего справа. Несмотря на подготовительные этюды, написанные в мастерской, художник долго ищет композицию. Сначала вместо правой фигуры написан более традиционный по своей позе мальчик, стоящий спиной, с драпировкой через плечо. Потом он был записан художником, но со временем начал проступать сквозь тонкие слои последующей живописи. Интересно, что эта фигура встречается только в ранних пейзажах с мальчиками. Если бы художник решил оставить ее, то композиция носила бы более нарочитый характер. Здесь же художник хочет сохранить естественность поз. И вот мальчик слева, лежа на животе, весело болтает ногами. Нет, это все же слишком жанрово. Мы видим (опять благодаря прозрачной живописи), как художник чуть передвигает правую ногу и кладет ее на драпировку. Казалось бы, деталь, но благодаря этому снят налет, не сдашжвенный художнику, и доза получает пластическую завершенность.