Илья Остроухов. Из серии «Массовая библиотека по искусству». 1981. Автор: Кудрявцева Софья Владимировна
Детство
а прошло в Москве. Он родился в 1858 году в купеческой семье. Отец а был достаточно богат, чтобы дать сыну хорошее образование. Лето мальчик проводил в имении отца на озере Сенеж, одном из живописнейших мест Подмосковья. Природа привлекала а еще в совсем юном возрасте, но в начале это был чисто научный интерес. собирал образцы местной флоры и фауны, и вскоре его «естественно-историческая коллекция настолько расширилась и собрана была настолько разумно, что о молодом натуралисте знали не только русские ученые, но и европейские»2. Тринадцати лет был отдан в Московскую практическую Академию коммерческих наук, где прошел полный курс. После окончания Академии жизнь юноши могла бы пойти по обычному для людей его, сословия и состцяния пути: работа на предприятии отца, потом собственное дело, если бы не знаменательное для а событие — в семнадцатилетнем возрасте он познакомился и сблизился с семьей известного в то время издателя и владельца типографии А., И. Мамонтова. Издательство Мамонтова специализировалось на выпуске различных естественно-научных, детских изданий, а также изданий по общественным вопросам. принес Мамонтову свои очерки о жизни птиц вредней полосы России. Очерки понравились, понравился и юный автор, и « а семья Мамонтовых приняла сразу как своего»3. С тех пор между Мамонтовыми и ым завязались тесные дружеские отношения, о которых всегда вспоминал с большой нежностью и теплотой. Через А. И. Мамонтова познакомился с семьей его брата С. И. Мамонтова. Савва Иванович и его жена Елизавета Григорьевна не были ни художниками, ни критиками искусства, и тем не менее их значение для развития московской живописи второй половины XIX века трудно переоценить.С. И. Мамонтов — купец, один из богатейших людей России, акционер железных дорог и банков. Он прекрасно знал свое дело, был удачливым предпринимателем, но главным в его жизни была страстная любовь к искусству. Савва Иванович самозабвенно любил театр, музыку, живопись. К живописи он пристрастился, видимо, в галерее своего дальнего родственника П. М. Третьякова, от него же заразился и страстью к собирательству. В отличие от П. М. Третьякова, Мамонтов едва ли не более картин и скульптуры полюбил людей, их создающих. В имении1 Мамонтова Абрамцеве сформировался круг близких по духу, по целям, по задачам художников, каждый из которых — целая эпоха в русском искусстве. В Абрамцеве работали и подолгу жили
и , и , Врубель и Нестеров. Еще мальчиком приехал в Абрамцево , и дом Мамонтовых стал для него родным на всю жизнь.Необычайно деятельный, энергичный, увлекающийся Савва Иванович и мягкая, умная, тонкая Елизавета Григорьевна были душой и центром нового кружка. Мамонтов всегда поддерживал художников во всех их начинаниях и творческих поисках, создавал им необходимую обстановку для успешной работы, а художники платили ему любовью, преданностью, славили Абрамцево и его обитателей в своих произведениях, вошедших в сокровищницу русского искусства.
«Ты был нам другом и товарищем,— писали
, , , , и другие в письме С. И. Мамонтову,— семья твоя была нам теплым пристанищем на нашем пути, там мы отдыхали и набирались сил. Сколько намечено и выполнено в нашем кружке художественных задач и какое разнообразие — поэзия, музыка, живопись,- скульптура, архитектура и сценическое искусство чередовались»4.Атмосфера дома Мамонтовых способствовала и серьезной деятельности, и активному отдыху. Днем художники работали в абрамцевских мастерских, вместе ходили на этюды, а вечером — игры, самодеятельные спектакли, прогулки верхом, обсуждение театральных постановок, новых книг, музицирование, пение.
«Наступление вечера,— вспоминал В.
,— когда можно было пойти к Мамонтовым, я да и многие другие художники ждали с особым трепетом. Поднимаясь по большой лестнице, ведущей в комнаты, я чувствовал какое-то особое приподнятое настроение»5.Вот в эту, полную подлинного творческого энтузиазма и сложной работы среду Попал будущий художник
, «высокий, чрезвычайно застенчивый, «Ильюханция», как его называли, который ко времени знакомства с Абрамцевским кружком еще ни разу не держал в руках кисть. Ему исполнился тогда двадцать один год, и он пока только мечтал о живописи, но стал уже полноправным членом кружка.Прекрасно образованный, владевший тремя иностранными языками, увлекавшийся оперой, театром и хорошо игравший на рояле, вечерами
был незаменим. А днем он мог наблюдать за работой художников, буквально проникаясь проблемами их творчества, удачами и неудачами. Именно в это время он познакомился с юным учеником а В. ым, который уже тогда поражал окружающих своей работоспособностью, серьезностью и не по-юношески зрелым талантом. В Абрамцеве началась их дружба, оборвавшаяся лишь со смертью а., увлеченный натуралист, особенно любил пейзажную живопись.
«Наши ежегодные, выставки передвижников,— вспоминал он,— были подлинным праздником для меня. Появления их в Москве ожидал с нетерпением, был их усердным посетителем и с грустью прощался с ними до следующего года. Одним из неожиданно больших праздников было появление на них первых интимных пейзажей
а в самом конце 70-х годов [...] Они еще более подзадорили зревшую смелую мечту — попытаться самому овладеть волшебным искусством» 6.Атмосфера Абрамцева подкрепила возникшее у
а решение стать живописцем. Первым его учителем был художник-передвижник , учитель детей Мамонтовых. начал свои занятия довольно необычным способом. Он сразу же отверг традиционный академический путь обучения — от длительного рисования гипсовых слепков с античных статуй и бюстов углем и карандашом, тщательной работы акварелью к живописи с натуры масляными красками. Первое же произведение — копию пейзажа Л. Р. Каменева — выполнил маслом. долго не соглашался давать уроки по подобной системе, говоря, что толку от таких занятий не будет. Каково было его изумление, когда он увидел, что ученик грамотно выполнил копию, разобрался в технике живописи? признал в е «искру божью» и истинный талант. Под его руководством скопировал, и пейзаж любимого им а, который он выбрал сам в мастерской художника. После уроков с ым смело принялся писать этюд за этюдом прямо на пленэре, в Абрамцеве или в имении отца.Успехами начинающего живописца заинтересовался И. Е.
. Он жил тогда в Москве и часто бывал в Абрамцеве. Летом ходил вместе ым на этюды, а зимой продолжал заниматься с ним в своей мастерской, ставил постановки, давал советы. Большую роль в формировании а-живописца сыграло его пребывание в Петербурге.Зимой 1882/83 года
, по настоянию а, начал работать в студии крупнейшего педагога, профессора Академии художеств П. П. а. , да и почти все художники Абрамцевского кружка считали, что настоящим художником можно стать, лишь пройдя школу а, который был учителем а, а, а, Врубеля. Едва ли не единственный среди профессоров Академии художеств, он учил своих учеников понимать и решать чисто пластические и живописные задачи построения художественного произведения, разбираться в законах композиции, цветового решения картины. В условиях еще не изжитого представления о картине как о рассказе, в котором решающую роль играл сюжет, система а была чрезвычайно полезной для молодых художников. писал у: «Помню Вас как учителя и считаю Вас единственным учителем (в России), истинным учителем вечных незыблемых законов формы — чему только и можно учить»7. Школа а, несомненно, была для а важнее учебы в Академии художеств, в которую он пытался было поступить, но «отступился, побоявшись скучных экзаменационных работ по рисованию с гипсов»8.