Илья Остроухов. Из серии «Массовая библиотека по искусству». 1981. Автор: Кудрявцева Софья Владимировна
Картины передвижников
подбирал исключительно по их живописным качествам. , , , Перов, Крамской выглядели в его собрании прежде всего великолепными колористами и превосходными рисовальщиками. Очень строго подходил к работам своих современников и друзей. Он приобретал у а, а, Врубеля, Коровина в основном этюды, но этюды эти были такого качества, что в них сразу же выявлялись индивидуальность каждого художника, его мастерство.И. Е.
а представляли в коллекции а портреты — этюд к портрету Л. Н. Толстого, сделанный в Ясной Поляне, акварельный портрет Л. Н. Толстого, портрет дочери художника, все работы очень высокого уровня. Словом, в собрании а не было прославленных кумиров и незаслуженно забытых — была только прекрасная живопись, подчеркивавшая талант и самобытность каждого мастера.Начиная с 1902 года
почти полностью переключился на новый вид собирательства — коллекционирование икон. Собрание древнерусских икон, составленное ым,— целая эпоха в истории создания русских художественных коллекций. Вместе с -ским собранием началась новая эра коллекционирования иконописи. В деятельности а как собирателя икон впервые чисто художественная точка зрения на древнерусскую живопись стала наиболее важной.«Ни у кого, — подчеркивал известный специалист по древнерусскому искусству П. П. Муратов, —- до И. С.
а не было отчетливого сознаниявысоких художественных качеств иконы и ясного понимания ее места, как искусства среди других искусств»26.В начале XX века древнерусская икона еще мало кем признавалась произведением искусства. Принято было считать ее явлением местного характера, интересным только для России, для ее истории и религии.
осуществил любопытный и показательный эксперимент: в его собрании иконы висели рядом с пейзажами, портретами, натюрмортами, и это не только не умаляло художественных достоинств икон, а, наоборот, подчеркивало их необычайную живописность, декоративность, пластику. Руководствуясь чутьем живописца, любовью к подлинно прекрасному, «сделал огромное дело, которого не сумели сделать наши историки и археологи. Он указал единственно верный путь к познанию древнего искусства — тот чисто эстетический путь» 27.Собрание
а было так исчерпывающе, обладало столь высоким качеством икон, что по нему можно было составить настоящую историю русской иконописи. У него хранились прекрасные образцы живописи XIII века, в то время чрезвычайно редко встречавшиеся в коллекциях, но подлинные шедевры ского собрания относились к концу XIV—XV веку. Замечательным образцом новгородской школы периода расцвета была икона «Въезд Христа в Иерусалим». Это классический пример ясности композиции, гармонии, глубины и чистоты цвета, праздничной декоративности иконы конца XIV века. Безымянный художник мастерски строит композицию, легко и свободно группирует массы, выделяя фигуру Христа в центре. Очертания фигур апостолов удлиняются, позы их удивительно изящны, и ритмичны. Несомненно, эта икона является одним іиз лучших образцов древнерусской живописи и по праву украшает сейчас собрание иконописи Государственной Третьяковской галереи.Великому мастеру Дионисию приписывался знаменитый «Шестиднев» — гордость собрания
а. В нем прежде всего ощущается индивидуальность мастера, выражающаяся и в композиции иконы, и в ее колористическом строе. При очень сложном общем построении произведения, состоящего из отдельных сцен, впечатление от «Шестиднева» необычайно целостное, гармоничное, ритмически согласованное. Стилистически икона близка к росписям Ферапонтова монастыря. В коллекции а хранились и иконы XVII века, особенно разнообразны и многочисленны были работы строгановской школы.Все это богатейшее и ценнейшее собрание иконописи проявилось в полном своеобразии и совершенстве именно благодаря усилиям
а, «врожденного художника, просвещенного опытом долгих лет и далеких путешествий, пылкого энтузиаста, неутомимого и зоркого искателя». Именно в его собрании древнерусская живопись «впервые оказалась в той атмосфере, где могли пасть скрывающие ее преграды и где могло открыться ее истинное значение»28. В научном подходе русских ученых к икоце было в то время некоторое сомнение в существовании иконописи как живописи. Простого сопоставления икон с произведениями других видов живописи в доме а оказалось достаточно, чтобы именно это сомнение рассеялось навсегда. практически первым открыл России и миру красоту русских икон и положил начало серьезному интересу к ним среди коллекционеров.пользовался непререкаемым авторитетом знатока живописи у художников и собирателей. П. М. Третьяков ценил его как талантливого живописца, приобретал пейзажи художника для своей галереи. Познакомившись с ым ближе, Третьяков увидел в нем не только уважаемого пейзажиста, но и тонкого ценителя искусства с развитым вкусом и обширной эрудицией. Пользуясь советами а, Третьяков часто перевешивал картины в экспозиции; слабые, с точки зрения художника, работы снимал и убирал из залов. Один из старейших сотрудников Третьяковской галереи вспоминал, что П. М. Третьяков постоянно говорил своим помощникам: «Внимательно слушайте, что говорит о картинах. Это — самый лучший судья по живописи» 29.
Поело смерти Третьякова его собрание перешло в собственность города Москвы.
был избран членом совета попечителей галереи, управлявших делами музея. Обязанности у членов совета галереи были сложные, хлопотные, отнимавшие время, но почетные и важные. Должность эта считалась выборной — кандидатов утверждала Государственная дума. Кроме а, музеем управляли , А. П. Боткина — дочь Третьякова, пожизненный член совета, известный коллекционер И. Е. Цветков и В. М. Голицын. И. Е. , характеризуя кандидатов в совет, писал об е: «Илья Семенович , близкий друг покойного П. М. Третьякова, уже много поработавший с ним в галерее, как собиратель художественных произведений, сам хорошо знающий ценности этого дела,— человек с несомненным вкусом в искусстве, деятельный, чуткий, сам талантливый художник»30.Избрание
а и а в совет галереи приветствовалось всеми прогрессивными деятелями искусства Москвы и Петербурга. Талантливые живописцы, известные своей эрудицией, и были достойной заменрй П. М. Третьякову. Совет покупал для галереи новые произведения, руководил развеской, перестройкой экспозиции. Члены совета должны были продолжать дело Третьякова — создавать и пополнять лучшее хранилище русской живописи. Однако необходимое условие для успешной работы — полное единство взглядов на искусство, согласованность действий всех членов совета. Довольно быстро совет распался на два лагеря — в одном оказались , и Боткина, в другом — «необходимый элемент консервативного характера в искусстве, чтобы иногда издерживать молодые порывы двух первых членов» 31 -Цветков и Голицын. При противоположности вкусов, которыми отличались большинство и меньшинство совета, пополнение галереи стало делом трудным и неопределенным. Цветков, славившийся своим пристрастием к передвижникам, обвинял а в приобретении «декадансных», «слабых» работ.Разногласия в совете стали обсуждаться в печати, появились критические статьи, направленные против деятельности художников в галерее. Государственная дума неоднократно занималась делами совета.
, и Боткина обвинялись в личных пристрастиях и симпатиях. К примеру, их критиковали за то, что они якобы покупали для галереи «слабые, невыразительные» вещи а, «Аленушку» а, работы «декадентов» Бакста, Бенуа, а, а. «Сейчас Совета нет,— писали враждебно настроенные к художникам газеты,— существуют только гг. и , которые делают, что хотят, имея за собой поддержку в лице третьего члена Совета: г-жи Боткиной» 32.Письма
а 1899—1902 годов к Боткиной и у заполнены делами и заботами галереи. был фактическим руководителем совета, и большая часть выпадов против работы его членов направлялась именно на него. «В основу моей деятельности (в Третьяковской галерее.— С. К.) я положил охрану традиций Павла Михайловича Третьякова, которые мне известны. Когда меня грубые силы заставят идти против них — я уйду с чистой совестью. А пока надо бороться, не покладая рук, не жалея ума и энергии» 33.