М.В. Нестеров. 1966. Автор: Л.В. Мочалов
Зная увлечение дореволюционного
«славянофильством» и его отрицательное отношение к «западничеству», можно предположить, что портрет явился для , с одной стороны, «переоценкой ценностей», а с другой — своеобразным синтезом двух течений русской мысли. В прежнее время художник не видел пути их примирения. Новая историческая эпоха заставила его по-иному взглянуть на этот вопрос. Многозначительно замечание художника в его письме к А. А. Турыгину. В братьях Кориных, — пишет , — есть «что-то крепкое, на чем, может быть, вырастет иное, чем то, что породило «Обломовых».Своим высказыванием
клеймит бездеятельное прекраснодушие, столь характерное для старой России. Вместе с тем он, возможно, задевает прежнего , поскольку святость Руси узаконивала ее пассивность. В портрете Кориных художник покидает позиции гуманизма, уповающего на бога. Он становится проповедником гуманизма, утверждающего творческую активность человека.Открытие новых идейных ценностей словно бы воскрешает творческий темперамент художника. Живопись портрета мужественная и крепкая. Чеканна пластика лиц. Как в общем живописно-композиционном строе произведения, так и в его деталях сказывается безупречная строгость вкуса и вдохновенное мастерство.
, резко критиковавший живопись на его персональной выставке в 1907 году за «паточность», «стилизацию», нашел, что портрет Кориных — «произведение, достойное Эрмитажа и Лувра, но ни в чем не повторяющее старых мастеров — современное и советское».Портрет скульптора И.Д.ШадраПортрет скульптора И.Д.Шадра. 1934Холст, масло., 102 x 92Государственная Третьяковская галерея (1934) следует за «портретом П.Д. и А.Д. КориныхПортрет художников П.Д. и А.Д. Кориных. 1930Холст, масло., 126 x 126Государственная Третьяковская галерея» не только хронологически. Художник закрепляется на занятых рубежах: важнейшая и единственная «обстановочная» деталь портрета — слепок с античного торса. Античность, таким образом, снова выступает как мерило современного искусства, дающее импульс к соревнованию с мировой классикой. Однако портрет Шадра — новый шаг в развитии мысли, заложенной в «коринском» портрете. Присяга в верности высоким идеалам, готовность к творчеству выдаиваются в действие, в созидание. Шадр изображен за работой. Это прежде всего работа духа. Внешне скульптор спокоен, но его напружиненное спокойствие внутренне активно. Четкость профиля Шадра подчеркнута белизной фона — это самое контрастное сопоставление в портрете. Прицельно-точный взгляд скульптора устремлен к его будущему — еще творимому и как бы недоступному взгляду зрителя — созданию. То, что скрыто в душе художника, находит зрительное выражение в драматически напряженных формах античного торса, в энергии его «лепки». Торс выполняет двойную роль: он и «заставляет помнить» о высоких идеалах и одновременно задает эмоциональный тон всему портрету. Композиция произведения, благодаря античному слепку, объединяется, завершается пластически. Но, в отличие от коринского портрета, действие в портрете; Шадра не замкнуто. Корины «смотрели» в глубь веков. Шадр обращен к настоящему: его внутренняя сосредоточенность вызвана решением конкретной творческой задачи.
далеко не безразлично, кого писать. Писание портрета для него — это также искание истины, утверждение своих идеалов. Художник не просто постигает натуру. Он постигает человека, неповторимую личность в ее наивысших духовных возможностях. Вот почему работа над портретом у — напряженный, иногда длящийся несколько лет процесс познания, процесс художественного исследования. Вот почему он часто не ограничивался одним вариантом и вновь возвращался к прежней модели. Именно таков путь создания портретов И. П. Павлова.
Портрет И.П.ПавловаПортрет И.П.Павлова. 1930Холст, масло., 80 x 77Государственный Русский музей 1930 года нельзя назвать художественно неполноценным. Он исполнен рукой мастера, живописца высокой профессиональной культуры, тонко чувствующего внутреннюю, духовную жизнь своего героя. Портрет передает творческую сосредоточенность ученого, напряжение его мысли. Есть в портрете и особая душевность общения художника с портретируемым. Павлов чрезвычайно скромен, он ничуть не позирует, погруженный в чтение или раздумье над книгой. Если бы не существовало работы 1935 года, то мы, безусловно, были бы признательны художнику и за этот первый портрет.
Но в нем великий физиолог выступает скорее просто как знакомый художнику «дивный старик». Этому ощущению интимности портрета способствует и камерность, «домашность» обстановки. Зелень, плотно подступившая к стеклам веранды, как бы отгораживает ученого от остального мира.
Портрет И.П.ПавловаПортрет академика физиолога И.П.Павлова. 1935Холст, масло., 83 x 121Государственная Третьяковская галерея 1935 года дает более углубленное решение образа Павлова.
Более светлый по колориту, этот портрет отличается от первого и по своей режиссуре, и по композиции. Художник изображает ученого на фоне нового, освещенного солнцем научного городка. Весь портрет более широк по размаху, по охвату действительности, что выражается и самим форматом несколько вытянутого по горизонтали холста. Более подчеркнуто активное, волевое начало в образе ученого. Полон выразительности его жест. Этим жестом художник как бы попытался передать сам процесс творческой мысли Павлова. Перед ученым лежит на столе диаграмма, зафиксировавшая результаты очередных опытов. Может быть, эти результаты не подтвердили его ожиданий. На лице Павлова, чуть откинувшегося на спинку кресла, запечатлено раздумье, в левой руке ощущается усталость. Напротив, сухой старческий кулак правой вытянутой руки академика почти вертикально поставлен на стол, как бы утверждая начало новых научных поисков, новых экспериментов. Таким образом, портрет, изображающий ученого в момент напряжения духовных сил, внутренне драматичен. Сила жеста, характеристика головы и общего силуэта фигуры очень точно передают волевую собранность ученого-творца.
Открывающийся за окном пейзаж образно дополняет и расширяет замысел произведения. Чуть холодноватый колорит полотна, четкость и легкая подчеркнутость контуров характеризуют строгую обстановку, окружающую ученого. Лирически проникновенную ноту вносит в нее стоящий на столе белый цветок.
Оба портрета правдивы, но в одном из них правда частная, «комнатная», в другом — правда обобщенная, историческая.
Портрет
— заключительный аккорд в творчестве художника. Трудно поверить, что это произведение создано почти восьмидесятилетним стариком.Но признанию Мухиной, она терпеть не могла, чтобы кто-нибудь наблюдал, как она работает. Однако Нестеров непременно хотел изобразить ее за работой. И ей пришлось уступить его настоятельному желанию. Очевидно, как и в случае с портретом Кориных, в представлении Нестерова созрел уже свой образ скульптора, и он «ставит» модель, тем самым как бы формируя реальность согласно своему замыслу. «Из всех работ, бывших в моей мастерской, — вспоминает
, — он сам выбрал статую Борея, бога северного ветра, сделанную для памятника челюскинцам. Он сам выбрал все: и статую, и мою позу, и точку зрения».Рабочий и колхозницаРабочий и колхозница. 1937Нержавеющая хромоникелевая сталь, Высота 25 м», венчающей Советский павильон на Международной выставке в Париже. За внешним обликом женщины-художницы он стремился передать мир ее творческой фантазии. Статуя Борея как бы олицетворяет «вырвавшийся наружу» неукротимый дух скульптора. Но воля художницы обуздывает бурю ее чувств. Мастерство управляет стихией воображения. Мужественно сосредоточенное лицо скульптора — смысловой центр динамически-взвихренной, закрученной в тугой узел композиции. Ее экспрессия определяет весь образный строй портрета, раскрывающего процесс творчества как борьбу, полную драматизма. Человек — говорит — побеждает в этой борьбе.
видел в автора скульптурной группы «Хотя
и не считал себя портретистом, портрет оказался тем жанром, где он смог — в новых условиях — наиболее естественно и полно проявить свое дарование.Святая РусьСвятая Русь. 1901—1905Холст, масло., 233 x 375Государственный Русский музей» и «Душа народаНа Руси (Душа народа).. 1914—1916Холст, масло, 206,4 x 483Государственная Третьяковская галерея». Однако попытка прийти к идейно-художественному синтезу на религиозной основе потерпела провал. Синтетические композиции Нестерова оказались несостоятельными благодаря самому творческому методу художника. Этот метод оправдывал себя при изображении конкретных событий и сцен жизни. Изображению «мистерии», то есть события ирреального, он не соответствовал. Напротив, подчеркивал ложность идейной концепции художника.
по сути своей привержен к поэзии конкретного. В своем подходе к действительности он всегда отталкивается от непосредственного знания. Любой его замысел неизменно подкрепляется натурными этюдами. Он испытывает радость созерцания особенного, частного — вспомним его елочки и рябинки. Нестеровское видение природы восходит к портретному видению. Разумеется, «портрет» пейзажа у глубоко одухотворенный, и в этом сила его поэзии. Он художник «настроения», а не обобщающей мысли. Правда, в своем дореволюционном творчестве живописец стремился приспособить поэтически увиденную реальность к религиозной идее. Мечтою было создание обобщающих композиций, таких, как «: лирический, интимный по своему складу художник. И не случайно, прежде чем написать портрет, он должен был войти в духовное общение с изображаемым человеком, подружиться с ним, полюбить его. Нестеров любит живую личность. Он и в портрете выступает как поэт конкретного, индивидуального. Повторность исполнения портрета с одного и того же лица как раз свидетельствует о том, что художник идет от конкретных впечатлений и лишь постепенно в его воображении вызревает пластический образ, наиболее выразительный и обобщенный.
В портрете
ищет одухотворенно индивидуальное. Однако в новой исторической действительности его интересует дух творчеству, созидания. Поэтому своих героев он, как правило, изображает занятыми любимым делом — делом жизни. Их внутреннее содержание, таким образом, как бы материализуется во внешнем. нужна характерная деталь — будь то античный слепок или ваза, скульптура Борея или диаграмма опытов. нужен жест, движение, повадка изображаемого человека. Но секрет Нестерова в том, что его портреты не знают пустых, ничего не говорящих деталей, что жесты его героев всегда выражают их характер. нигде «не переигрывает», ни в чем не повторяется. Каждый нестеровский портрет своеобразен, как те люди, которых изображает художник. Его вкус и чувство меры подкреплены высокой профессиональной культурой живописи.Портретам
свойствен строгий колорит. В нем преобладают сиреневые, синеватые, стальные, темно-синие и черные, словом, холодные тона. Колористический холодок портретных работ — по контрасту — еще сильнее оттеняет напряженность психологического состояния его героев, внутреннее горение людей беспокойного творческого духа. Изображая их, словно бы не знает медлительных плавных линий, присущих его пейзажам. Напротив, часто характер своей модели он подчеркивает нервно-обостренным силуэтом (портрет Кругликовой). Излюбленный прием — контрасты черного и белого, использование освещения, выхватывающего наиболее важные «куски» формы. Пластически чуткая к форме, улавливающая полутона живопись помогает установить «общение» зрителя с людьми, изображенными на портретах Нестерова. По внутреннему облику, по волевой устремленности — это люди нового мира.Портретами последних лет своей жизни Нестеров органически вошел в историю развития советского искусства. Пусть он сознавал себя человеком ушедшей эпохи. Его жизнедеятельная натура — может быть, вопреки его сознанию — освободилась от «долговых обязательств» идеям прошлого. И, несмотря на свой возраст, художник оказался восприимчивым к новому в жизни. Говоря об одном из правоверных «толстовцев»,
отмечал его непреодолимую «тупость, ограниченность в восприятии жизни и идей». В противовес ему художник указывал на великого писателя Толстого, «человека вечно юного, вечно обновляющегося внутренне».Обновляющимся и юным до глубокой старости человеком был и сам художник. Таким же юным, как герой светлой весенней сказки Лель, которому — уже в советское время —
посвятил одну из своих картин.