И.Е.Репин. Из книги А.А.Сидорова «Рисунок русских мастеров». 1958. Автор: А.А.Сидоров
К 1890-м годам относятся в творчестве
и рисунки обнаженной модели, оставленные без внимания специалистами, писавшими о графике . был в свое время первый, кто стал серьезно работать с женской моделью и в своей мастерской, и в Академии Художеств. Рисуя тело карандашом с растушевкой, вводя для оживления акварели сангину, особенно живописно, мягко и тактично характеризует модель. Его рисунок в 1890-х годах ничем не похож ни на этюды , ни на строгие штудии , или современные репинским наброски В. А. Боброва, в общем поверхностные. В иных Этюдах, где главное — свет, где показывает жизнь тела в игре контрастов светлого и темного, близок к . Характерное для всего русского искусства бережное, осторожно-художественное, полное внимательности отношение к позирующему человеку сохраняет всецело. Можно думать, что его акварель и карандаш особенно деликатны, рисуя женщину. Федоров-Давыдов, описывая один из таких рисунков 1901г., где (зарисовал свою спутницу жизни Н.Б.Нордман,удачно пользуется выражением «паутина штрихов», которыми как бы «заткал» лицо и бюст изображенной.
В те же годы
акварели на темы русского былинного эпоса (например, Поляница 1901 г.), ни выполненная пером иллюстрация к басне И.А.Крылова «Крестьянин и смерть», ни даже наиболее живая из всех акварель к «Тарасу Бульбе» 1903 г., ни тем более пестрые и в силу того представляющиеся несерьезными акварели, которые порой давал для репродукций в журналы (например, автошарж «Леший» в журнале «Лукоморье», 1908 воспроизведено в 1915 г.) или на открытках («Какой простор», 1903), не кажутся достойными кисти великого художника.
И вместе с тем как много интересного по замыслу и порой по отдельным деталям можно встретить у в его рисунках даже этой, поздней поры!
Репин не раз пытается решать тему историко-литературную. Подлинно первоклассным остается его упомянутый выше рисунок, посвященный чтениюнию Горьким «Детей солнца» у Стасова (1905, собрание И. С. Зильберштейна). Пушкинская тема, даже такая интересная по сюжету, как «Пушкин и Брюллов», не давалась
К. И. Чуковского.
Даже в глубокой старости, живя в Финляндии,
продолжал рисовать, и те примеры его поздних рисунков, которые до нас дошли (автопортрет 1923 г., акварельный портрет М. Я. Хлопушиной, 1927 г., и многие другие), свидетельствуют, что « » оставался он до конца.
Его место в истории русского рисунка определяется сразу. Он был наиболее разносторонним, наиболее оригинальным, идущим всегда вперед, рисовальщиком среди передвижников. Он до конца осуществлял тезис Чернышевского об интересном в жизни. Ряд его рисунков несет в себе
отчетливый приговор над отрицательными силами русской действительности. По верности наблюдений жизни и людей как рисовальщик стоит в ряду крупнейших наших мастеров, огромность,его наследия
не позволяет еще и теперь подлинно проанализировать все приемы его рисунков, все неожиданное богатство его средств изображения и выражения, искания правды и красоты.
Вспомнив приведенную в книге Я. Д. Минченкова парафразу слов;
, переданных : «зачем нужен фотографический аппарат, когда проще и легче нарисовать», мы получим право сказать, что был, конечно, никак не «объективистом», ничуть не «фотографом» действительности. был правдив, непосредствен, жив. Он — один из лучших русских мастеров портретного рисунка. Он первый не только ввел, но и оправдал в искусстве рисунка метод наброска, причем одинаково линейного, тонового, живописно-контрастного, акварельного. Как иллюстратор оставил примеры разного качественного уровня; если к классикам, Пушкину и Лермонтову, в иллюстрациях не нашлось достойного их образа, то хотя бы одна фигурка мальчика-бродяги, созданная для рассказа Засодимского (1898, перо), показывает, что и к этой стороне творчества необходимо внимание. подлинно как Антей, был усилен в соприкосновении с землей, ему родной. Среди многих набросков и рисунков, сделанных за рубежом, нет очень выдающихся. Зато в отображении русской жизни и русских людей правдив и глубоко, по-настоящему человечен.
Выставка
Художник, рисовавший всегда и всюду, видевший в рисунке свои лучший прием познания мира, оставил такое множество произведений, выполненных карандашом, кистью, сангиной, пастелью, углем, акварелью, как ни один другой русский мастер, о европейском искусстве, в том, что касается количества и жизненного качества рисунка, у мог бы быть только один соперник — Адольф Менцель, замечательный живописец Германии, как известно, очень высоко оцененный Стасовым.