К спорам об абстракционизме в изобразительном искусстве. 1967. Автор: А.К. Лебедев
Известны и такие способы создания абстракционистских картин, когда художник выливает на разложенный на полу холст несколько баночек красок, а затем ездит по полотну на велосипеде.
Известный американский абстракционист У. Моррис пишет «свои картины руками и ногами, погружая их в краски» а затем делая ими отпечатки на полотне.
Американский скульптор Цизар создает свои произведения следующим образом: он берет на автомобильных кладбищах старые машины, сплющивает их мощными прессами с разных сторон, придавая им соответствующую геометрическую форму, — и шедевр готов! Есть ли в этом процессе творчества хоть что-то близкое искусству? — пусть решит читатель.
Недавно в газетах промелькнула заметка об американском художнике-абстракционисте Пате Паулсене. Этот маэстро отличается от многих прочих своих сотоварищей по профессии особым способом исполнения картин. Он подвешивает себя в мастерской на веревках вниз головой и «пишет» по холсту собственной бородой и физиономией.
«Когда Паулсен публично демонстрирует свой метод, он приглашает нескольких музыкантов. Они играют в бешеном темпе, пока Пат лихо возит бородой по полотну, макая ее время от времени в краску, выстукивает стаккато собственным носом, а звершающие мазки делает головой.
Свой, с позволения, сказать, метод Паулсен именует «искусством черепа», хотя многие зрители иронически называют его «искусством швабры». Не случайно критики, побывавшие на сеансах новоявленного мессии от живописи, заметили: «Нет, Пат отнюдь не великий художник, зато он — великолепная кисточка».
Итальянский художник Джузеппе Скардовелли изобрел еще более «оригинальный» способ создания произведений искусства, став основателем нового течения в
упадочной художественной культуре Запада — так называемого «зонтицизма». Он берет старые зонтики, распластывает их причудливо на холсте и дает новому произведению кричащее название. Надо заметить, что ведь находятся покупатели, которые за большие деньги приобретают такие картины!
В одном из «красочных» номеров журнала «Америка» художественный критик Дороти Адлоу рассказывает о методе творчества современного американского скульптора-абстракциониста Теодора Рошака. Критик явно хотел «воспеть» поэзию труда американского ваятеля. А объективно, получился шарж, потому что большие творческие претензии скульптора находятся в карикатурном противоречии с его творческим методом и результатами его работы. «В руке у него не резец ваятеля, — пишет Д. Адлоу, — а паяльная лампа. Работает он в слесарной мастерской, а не в ателье художника. Неотделимый от века машин, он стремится облечь в эпическую форму чудеса современной науки. В каком-то смысле он напоминает механика или инженера. Его стихия — металлическая скульптура. Чтобы выразить чувства человека промышленной эпохи, передать идеи, связанные с расширяющейся Вселенной, — он не. формует и не отливает статуи в освященной веками традиции, а использует автогенную резку и сварку... Он пришел к убеждению, что творческие замыслы ему удастся с большей силой и безусловно с большей убедительностью воплотить в жизнь, воспользовавшись методами сварки и напаивания. Пламя ацетиленовой горелки обеспечивает формам из металла большую свободу и экспрессию. Этим пламенем скульптор режет металл, напаивание же разнообразит фактуру и окраску поверхности...
Не изумительно ли, что сварка, применяемая в промышленности для чисто, практических целей, в руках художника становится средством выражения его духа, его горения?
Ацетилено-кислородное пламя, которое режет, спаивает, формует и отделывает металл, оказалось как нельзя лучше пригодным для выражения беспокойства, волнения, внутренней тревоги. Оно оставляет за собой не четкие, уверенные линии, но сморщенные, узловатые формы и контуры, не сияющие плоскости, но грубые, выщербленные, запекшиеся поверхности... Художник работает в атмосфере свободы, творя образы, которые кажутся живыми, которые вздымаются, парят, бурлят, попирают законы тяготения... Он стремится придать конкретные формы скрытым, бессознательным силам. Эти формы, частью реальные, частью фантастические, возникают в огне современной техники. Они вне эпохи и вне времени. Они твердят нам о стихийной, первозданной жизни. Они сродни природе, очертаниям цветов, птицам, луне и звездам. Они намекают, а не изображают, они выражают, а не представляют что-либо. Они будят воображение своей загадочностью» . Рошак не единственный художник-«сварщик». Легкость «творчества» посредством сварки способствует тому, что число его приверженцев растет. К «сварщикам» принадлежат, в частности, американские скульпторы Айбрэм Ласоу, Уилфред Зогбаум. Ласоу раскрывает «тайны» своего творчества в следующих словах: «Когда я свариваю скульптуру, в работе моей не участвует никакая сознательная мысль».
Преднамеренное надувательство публики со стороны многих художников — абстракционистов и «знатоков» искусства превратилось в столь распространенное и типическое явление в капиталистических странах, что оно нашло отражение в художественной литературе. Так, Например, английский писатель Ноэл Кауард в острой комедии «Обнаженная со скрипкой» дал сатирическое описание карьеры некоего вымышленного художника-абстракциониста Поля Сородэна. Этот персонаж пьесы Кауарда изображен пользующимся в буржуазных кругах широкой известностью, призванным «великим», «гениальным» художником, «колоссом» искусства. Его смерть была воспринята многими как «невозвратимая потеря для всего человечества», как «катастрофа» для мира.
Писатель показал затем, что же представлял из себя на самом деле Поль Сородэн. Он раскрыл «тайны» его творчества. Оказалось, что, «колосс» искусства не написал в жизни ни одной картины. Все его прославленные и баснословно дорогие полотна «создавались» либо девушкой из варьете, либо негром-фанатиком с Ямайки, не имевшими ни малейшего понятия о живописи, либо недоразвитым мальчиком, сыном его камердинера. Благодаря умелой рекламе предприимчивых дельцов и «знатоков» искусства, бессмысленные картины Сородэна были признаны шедеврами, висели в известных музеях, цены на них были взвинчены, и он всю жизнь пользовался самым большим успехом.
Но Сородэн сам решил раскрыть обман, окружающий его творчество, после своей смерти. Он написал об этом специальное письмо в виде завещания. Однако письмо это и другие документы были скуплены или уничтожены людьми, не заинтересованными в разоблачении обмана, поскольку это сделало бы их посмешищем и повлекло бы за собой падение цен на картины Сородэна.
В полном сарказма произведении Кауарда дана яркая сатира не только на творцов абстракционистских опусов, но и на тех представителей буржуазного искусствознания, директоров художественных музеев, торговцев картинами, репортеров, которые из-за выгоды либо по глупости становятся трубадурами абстракционизма.