С.Т. Коненков. Жизнь, равная веку. Из книги Г. Анисимова «Незаконченные биографии». 1988. Автор: Г. Анисимов
— Это хорошо! Я в стихах толк знаю, люблю их читать и перечел великое множество. Ты мне принеси книгу Хлебникова почитать. Я его слушал на вечерах футуристов, а Есенин рассказывал мне, как Хлебникова избрали председателем земного шара. Я помню его — высокий, рыжий, длинноногий, пугливый. Все время улыбался. Он был похож на пришельца из космоса... Скажи, ты читал монографию Сергея Глаголя обо мне? — вдруг перебил сам себя Коненков 
Коненков Сергей Тимофеевич [1874—1971] Руский и советский скульптор, народный художник РСФСР и народный художник СССР, член Академии художеств СССР. Лауреат Ленинской премии. Награждён орденом Ленина, Герой Социалистического Труда. Народный Художник СССР (1958), Герой Соц. Труда (1964), лауреат....
— Читал. Она у меня есть.
— Это уже редкость. Вышла маленьким тиражом, в Питере, в голодное время, в 20-й год. Автор умер, так и не дождавшись ее выхода. Чудный был человек — его фамилия настоящая Голоушев, доктор медицины по профессии, а искусство знал и понимал получше многих искусствоведов, писал о живописи, о театре, о скульптуре, о художниках, читал лекции в Строгановке. Он в меня верил, поддерживал, постоянно бывал в мастерской. Для художника такой человек необходим. Моим Разиным он был немного обескуражен, его смущала мысль, которая меня увлекала больше всего,— сделать в скульптуре картину, передающую бесшабашную удаль русской вольницы, раздольного волжского простора с Разиным и персидской княжной. А скульптор и критик Борис Терновец сказал, что мой «Разин» — самое значительное и яркое из всего, что было создано в революционную эпоху. Я выслушивал все эти разноречивые толки и мнения, а сам думал: «Судите, цените, отвергайте, хвалите — главное в том, что я вырубил своего Разина, как хотел!»
— Сергей Тимофеевич, а у вас Разин вышел каким-то очень добродушным и мало похож на того «грозного и кровавого атамана», каким он остался в преданиях.
— То-то и оно! Я и хотел сломать обычные представления о Разине. Он человек большой души. Он добрый и доверчивый. Не зря же Ленин в своей речи причислил его к лучшим людям крестьянства. А мне говорили, что я упрощенно трактую тему революции и выпячиваю на первый план разбой и удаль.
(В 1975 году в серии «Жизнь в искусстве» вышла книга А. Каменского «Коненков», и автор, говоря о «Разине», нашел очень точные слова: «Только человек с глухим сердцем не увидит сверкающей талантливости этого создания мастера, не услышит огненной музыки его «варварской лиры!»)
— Сергей Тимофеевич, а что вы думаете о таком «треугольнике»: художник—зритель—критика?
— Художник тратит много усилий для того, чтобы выразить свои чувства, мысли, переживания. А судить об этом куда как просто! Можно и осудить, обвинить художника во всех смертных грехах, он, мол, все стерпит, снесет, ему, мол, критика только на пользу пойдет. Художник выносит свое детище на суд зрителя самого широкого. Конечно, хочется знать: прав ли ты в своих поисках, верной ли дорогой пошел? Доброжелательная, умная критика ответит на эти вопросы художника. Искусство нуждается в бережном уходе, как доброе охотничье ружье. Иначе оно не выстрелит... Я бывал на выставках молодых художников, рассматривал их скульптуры. У молодых мне нравится стремление по-своему переработать лучшие русские, советские, мировые традиции, овладеть классикой для того, чтобы найти новые краски и формы, отвечающие музыке нашего времени. У них есть, преданность большой правде искусства, есть ненависть к ложному пафосу.
— А как бы вы отнеслись, Сергей Тимофеевич, к такой идее — вам, крупнейшему нашему скульптору, предлагают большой парк в Москве и вы там делаете постоянную экспозицию своих работ в материале? Вы бы согласились взять все свои работы из музеев в «Парк Коненкова»?
— Охотно бы согласился! Все дело в том, что мы медлительны и говорливы. Мы обсуждаем проблемы эстетического воспитания, выступаем, пишем, говорим, а делаем очень мало. Я ездил по стране, летал в Ереван, был на Украине, на Смоленщине и что я видел в сельских школах, во дворцах культуры? Шишкинских «Мишек
Утро в сосновом лесу. 1889Холст, масло., 139 x 213Государственная Третьяковская галерея», репинских «Бурлаков на Волге
Бурлаки на Волге. 1872—1873Холст, масло, 131,5×281 смГосударственный Русский музей» в плохих репродукциях, а на площадках у дорог стояли унылые «Олени» и какие-то вялые «Девушки с веслом
Девушка с веслом (первый вариант). 1937». У нас много хороших художников, запасники ломятся от работ, нужно отобрать из этого богатства лучшее, посмотреть, что есть в мастерских и украсить города, деревни. Чтобы люди видели красоту вокруг. Ленинское отношение к памятникам культуры было закреплено постановлениями. А сколько шедевров нашей культуры погибло из-за головотяпства, бесхозяйственности, равнодушия? В 60-е годы в Витебске был разрушен уникальный памятник архитектуры XII века — церковь Благовещения, а потом руины были взяты на государственную охрану. Архитектурные памятники Древней Руси — бессмертные образцы искусства. Их нужно беречь, охранять от всякого посягательства. В одной Москве не счесть шедевров, бесследно уничтоженных!
— Что вы могли бы сказать, Сергей Тимофеевич, о формировании личности молодого художника?
— Это происходит у каждого по-своему. К примеру, у меня дело шло так: сначала замечательные русские иконы, древняя архитектура, песни и былины, сказки и россказни, шум вековых дубрав. А потом уже все остальное — Рославль и Москва, Петербург, встречи с людьми, учителя. Соборы, дворцы, музеи. Любовь к своему делу, к работе. Я всегда трудился, сколько себя помню. Как художник всегда ценил свою полную свободу творить, как я хотел сам. Когда говорят о духовном облике художника, имеют в виду всесторонне и гармонически развитую личность человека. В наши дни идеалом человека искусства считают мастеров Возрождения — мыслителей, поэтов, ученых, архитекторов — всеведущих, образованных, гениальных людей вроде Леонардо. Справедливо ли это? Да! Но такие люди существовали и в другие эпохи. Вот, скажем, прославленный древнерусский оратор Стефан Пермский был знатоком языков, талантливым живописцем, создателем пермской письменности.
Художников на Руси почитали всегда. Во все времена. Потом и кровью обильно полита наша земля, а художники создавали непререкаемую красоту. В искусстве всегда важно, что ты несешь людям как личность, как художник, выражающий время. Если в твоей работе есть мысль, дума, волнение, если ты сам глубоко пережил то, о чем хочешь сказать,— твори, выдумывай, пробуй! В художнике должна жить молодая творящая сила. Если думаешь о лаврах, успехе, вознаграждении, выгодах — прощайся с искусством! Ты спрашивал, какое искусство и каких художников будут чтить через сто лет? Хорошее искусство и хороших художников! Всегда ценить люди будут искусство— озарение, обладающее средствами воздействия на мысль и душу человека, метафоричное и выразительное, экспрессивное, динамичное, живое.
— Помните, Сергей Тимофеевич, когда мы с вами беседовали по просьбе Агентства Печати Новости, ваши ответы предназначались для зарубежных газет и журналов, но их перепечатало около ста газет в нашей стране, и я слышал, что нашлись противники ваших предположений об искусстве будущего; что вы на это скажете?
— А для меня в этом ничего удивительного нет. Есть ревнители, которые одергивают не только молодых — «как бы чего не вышло», но и старых. Таким «ревнителям» я бы сказал: я семьдесят пять лет честно проработал в искусстве — лепил, рубил, высекал. Поработайте с мое! Может быть, труд сделает вас моими единомышленниками. Без мечты, без воображения жить нельзя.
— А что бы вы хотели сказать молодым читателям па прощание?
— Сделать своим девизом слово «дерзать»! Ни дня без дела, без строчки, без вдохновения. Соразмерять свой шаг с шагом нашего бурного, трудного и, будем надеяться, мирного двадцатого века!
Эта беседа происходила в 1965 году, а через четыре года — летом 69-го Коненковы отправились на Смоленщину. Газета «Рабочий путь» от 20 июня 1969 года публикует сообщение о приезде выдающегося скульптора, помещает фотографии.